- Можешь подать мне аптечку? Хотя нет, сиди, я сама всё сделаю.
Она быстро пересела ко мне и осмотрела мою окровавленную руку. Весь половой коврик машины тоже был покрыт крупными каплями крови. Схватив бинт, она надорвала упаковку и, наложив антисептический пластырь на рану, быстро перебинтовала руку.
Всё это она делала не произнося ни слова. И лишь закончив перевязку, спросила: «Тебе очень больно, до дома дотерпишь? - Я же знаю, ты опять откажешься ехать в травматологию...»
В ответ, не произнеся ни слова, я только кивнул головой, а сам про себя подумал - хорошо, что Иринка настояла на своём участии в сегодняшней «Операции Ы!».
* * *
Теперь у нас были все материалы, или почти все, чтобы засадить всю группу за решётку, но опять это - «Но!». У меня не было главного - Босса! Ведь ничего не стоит этим проходимцам сказать - «Нет у нас никакого босса, мы сами всё организовали...». Жди, когда кто-нибудь из них «расколется», а если нет?
Обязательно надо было найти главное действующее лицо, того - кто организовал убийство моего друга, Севку, кто упёк меня в тюрьму, и кто завладел нашим бизнесом. Все фигуранты, которые за эти несколько дней встретились во время моего с Ириной расследования - мелкие пешки, марионетки, которыми кто-то, дёргая за верёвочки, манипулирует. Это я, да и Ирина тоже, уже уяснили для себя точно.
Где глава всей этой шайки - вот вопрос, и пока неразрешимый вопрос! Ну, передадим мы материал в полицию, а дальше, что? Ту-пи-к!
Ирка быстро, но осторожно вела машину. Я молчал, погрузившись в боль и думы, а Ирина, молчала, вероятно, чтобы не мешать мне. Вскоре она загнала машину во двор и помогла мне выйти из неё. Вот мне везёт, с лёгкой иронией подумал я, второй раз за три недели меня удаляют из строя «Борцов за справедливость!».
Основательно обрабатывая мне рану, Ирина, вероятно, чтобы отвлечь меня от боли, спросила:
- Лёша, почему мы смогли пробраться на территорию мастерских почти без помех, конечно, не считая твоего ранения? - Почему, мы смогли так легко раскрыть строго охраняемую тайну?
- Ириша, ты задала не один вопрос, а два - это, во-первых. А, во-вторых...
Я задумался, действительно, почему?
Ответ пришёл ко мне в голову сам, и я попытался донести его до Ирины.
- Потому, Ира, что для простых людей колючая проволока поверх забора и вооружённая охрана у ворот, своего рода табу на это место, а для правоохранительных органов нет причины врываться на частную территорию. Подумаешь, добавил я с иронией, невидаль какая обыкновенные швейные мастерские. Это же не цирк. И, потом...
...Шьют они телогрейки, шинели, шапки - ну и, Слава Богу - пусть себе шьют, продолжил я. Налоги платят? Платят! Значит, Закон не нарушают. Тем более, что никаких, порочащих их деятельность, жалоб, не поступает. А, если даже поступят, всегда найдутся во всех структурах власти, доброхоты, которые предупредят о жалобе или проверке, даже - незапланированной...
- Я и сама об этом подумала, но хотела услышать твоё мнение...
- И, как? - Мнения совпали?
- Да, дорогой.
* * *
Из-за небольших споров и попыток доказать друг другу свою правоту, мы решили продолжить, хотя бы с полмесяца, слежку за нашими фигурантами. И в одночасье столкнулись с первым препятствием, насторожившим нас.
Ирина съездила на рынок, чтобы осторожно, не привлекая внимания проверить, вышел ли Виктор Козлов, наш недомерок, на работу.
Но его лоток так ни разу, с того приснопамятного дня, когда Ирина «достала» его, не открывался, а на вопрос - почему? - Соседи в ответ лишь пожимали плечами, и было видно по всему - они рады-радёхоньки отсутствию конкурента.
Тогда Ирина решилась на «безумный», по моему скромному мнению, шаг, она поехала прямо к нему домой. Каково же было её удивление, когда открывшая на её звонок маленькая, с заплаканными, невыразительными глазами, женщина, сказала, что уже три дня, как его похоронили. Это была новость из новостей!
Хорошо, что Ирина догадалась немного расспросить женщину. Та, без сопротивления пригласила её в комнату, вероятно у неё «наболело», и она была рада поделиться своим горем с первым, готовым выслушать её, человеком.
Виктор, рассказывала женщина, вообще, вот уже год, как здорово изменился. Вначале он дёргался из-за готового вот-вот «лопнуть» бизнеса. Мы же, понимаете, всё в него вложили, недоедали, продали его квартиру, короче остались голые и босые. Спасибо его брату, Анатолию, тот приютил нас на время. Потом, месяцев за восемь или девять до смерти, точно не помню, помню только - пришёл такой весь радостный и довольный:
- Всё, говорит, Юлька, вылезем мы скоро из нищеты, заживём, как нормальные люди!
- Это, каким же манером? - спросила я у него.