— Привет.
Я молчу, с незнакомцами не разговариваю.
— Привет, кареглазка! Так и будешь молчать?
— Я тебе не кареглазка. У меня имя есть.
— И как тебя зовут?
— Тебя это не касается.
— Я хочу с тобой познакомиться.
Ни фига себе заява! Ты смотри какой шустрый, в добавок к наглости.
— А я не хочу.
— Почему?
— Я с незнакомыми не разговариваю.
— Ну я тебе и предлагаю познакомиться.
Блин. Вот дура. 1:0 в его пользу.
— Ну так как кареглазку — красавицу зовут? — молчу, а он продолжает — Меня зовут Максимилиан, а тебя?
И протягивает мне руку для знакомства. Ни могу удержаться (то ли воспитание не позволяет) и подаю свою навстречу.
«Красивая», «Максимильян» блин, а этот парень умеет убеждать.
— Доминика.
— Красивое имя.
Хочу сказать, что у него тоже. Но сдерживаюсь. А какие у него глаза пронзительные, голубые, красивые. А нос? Нос, как я люблю! Ровный и прямой! А еще у него на руках часы! Часы! Обожаю парней с часами. Не знаю почему, но это так. В нем столько учтённых пунктов моей мечты в мальчиках. Ууууииии!!!!!!!! Внутри меня все ликует! Такой парень обратил на меня внимание! Но этого тоже не могу сказать. Поэтому выдаю дежурное спасибо и опять замолкаю.
— Сколько тебе лет?
— Такое, знаешь ли, не спрашивают у девушек.
— Ты тут учишься? — легко переключается он.
— Ты гений дедукции! — да, я люблю детективы, и книги таких писателей как Агата Кристи, Жорж Сименон, Джеймс Хейдли Чейз и Эрл Стэнли Гарднер (из-за персонажа которого я хочу стать адвокатом) стоят на полке в моей комнате. Возможно, стать адвакатом как в книге — это как-то по детски. Но мне только исполнилось 15 лет, так что я имею право на эти мечты.
— Заканчиваешь?
— Почти. Десятый класс.
И вот тут подъезжает дядя Миша и я не прощаясь, иду в направлении машины. Внутри вся трясясь, а с наружи спокойная как удав. По крайней мере надеюсь, что так выгляжу. Максимильян явно провожает меня взглядом, я это чувствую. Сажусь в машину и оборачиваюсь, и о да! Это действительно так. Он смотрит. А мы отъезжаем. Жаль. Но возможно, он ещё придёт, раз сегодня явился.
— Доминика, ты не против если мы по дороге заглянем на рынок, мне надо кое что купить.
Вообще-то рынок находится в противоположной стороне от моего дома, но если ему это надо…
— Да, конечно.
И так мы еще проездили больше часа. То рынок, то к другу заехать, то в магазин купить игрушку. Я уже устала сидеть в машине, хотелось домой.
— Дядь Миш, а мы скоро домой?
— Да, хорошо. Сейчас только в ещё одно место заедем.
И так ещё прошло пол часа.
Захожу в квартиру, слышу плач на кухне. Влетаю туда, мама сидит и ревет. Падаю на колени перед ней.
— Мама? Мама! Что случилось? Почему ты плачешь!? Мама!?
А она смотрит на меня заплаканными глазами и ничего не может сказать. Открывает рот и только выдаёт не членораздельные звуки. Я уже тоже реву. Это не выносимо видеть маму в слезах.
— Мама, пожалуйста, скажи что случилось? Что у тебя болит? Папа! Что-то с папой? Папа! — зову его, но нет никакого шума из комнаты. Бегу в их спальню, но там никого. Только вещи разбросаны.
— Мама, ну пожалуйста, пожалуйста скажи что случилось.
— Он ушёл, — говорит мама немного успокоившись.
Кто ушёл, куда ушёл? О чем она? Видно недоумение выражено в глазах, и она начала пояснять что ……
— Твой папа ушёл от нас, Доминика. — всхлип, — ушел к другой женщине. — опять всхлип — К своей первой любви. — и снова слезы.
Что? Как?! Нет! Нет!
— К какой первой любви, мама!? Разве он не тебя любит?
Мама начинает ещё больше плакать. Ничего не понимаю. Всегда говорили, что мама была первой любовью папы, и они поженились сразу после института. Я все так же сижу в ногах у мамы, не до конца осознавая что происходит в нашей семье.
Проходит около часа. Мама немного успокоилась. Встаю с колен еле еле, ноги затекли, хочу налить маме чай. И себе тоже.
Присаживаюсь рядом с ней за стол.
— Она вернулась недавно, — начинает рассказывать мама, — из Москвы, куда уезжала с мужем. Теперь она в разводе, свободна. Вернулась на родину. Все такая же красивая, как он ее помнил. Он не может больше без нее, зная что она тут, рядом и без мужа. И она хочет его вернуть, все еще любит оказывается. И папа ушёл к ней. К своей Доминике.
И тут меня как бьёт током. Доминике? Доминике!?
— Меня назвали в ее честь? — как же противно становиться на душе.
— Теперь думаю, да. Тебя дал имя папа. Не просто же так. Доминика. — с какой-то долей ненависти, брезгливости и отвращения и все это глядя на меня сказал мама.