Говорить мне не хотелось и я легко сдавила бока животного ногами, что бы оно перешло на рысь. Боже, как же это приятно! Вот так скакать на лошади! Вспоминать, как мы это делали с папой на пару. И захотелось еще быстрее, что бы ветер дул в лицо сильнее, развивая волосы.
Вспомнила, как говорил мне отец — слегка натянула поводья, замедляя ход моей лошади, затем немного сдавила ее бока ногами, после чего слегка подтолкнула ими животное вперед, давая таким образом сигнал к галопу. И поскакали.
Кайф! Чистой воды! Я уже не слышала крик Макса и всех остальных. Я уже ничего не хотела слышать, я хотела ощущать! И это было прекрасно!
Но длилось недолго, меня догнали и опять с двух сторон окружили эти двое дружка, разных с лица.
— Доминика, остановись! Немедленно!
— Отстань, Макс! Я не хочу! — крикнула я ему.
— Ника!
Это последнее что я слышала. Не знаю что произошло, но лошадь повела себя как-то странно.
Сначала она остановилась, подвела задние ноги под туловище, после чего отталкнулась передними ногами и сделала взмах головой.
В голове мелькнула мысль, за доли секунды я поняла, что бывает в таких случаях. Я постаралась быстрее послать лошадь вперед при помощи шпор. Но моя попытка не увенчалась успехом и тогда я ее повторила. Через несколько неудачных попыток, животное перестало попытки вставать на дыбы. А именно это она и собиралась сделать.
После я ослабить поводья, и обхватила лошадь за шею и подалась всем корпусом вперед. Лошадь окончательно сдалась и встала на передние ноги.
Максимильян уже был рядом, спешился и потянул меня на себя. Я буквально сползла с лошади прямиком в объятия Макса. Меня трясло. Осознание того, что я могла сейчас упасть с лошади и разбиться меня повергло в ужас. В эту секунду я благодарила бога и отца, за то, что проводил со мной так много времени, что объяснял, как правильно себя вести на лошади в той или иной ситуации. И просила прощения у Юлика, что свою легкомысленность. Но все же, я была горда за себя, что в теории все помнила, хоть и не практиковала почти ничего. Страх послужил катализатором воспоминаний об теоретических уроках папы, правил поведения на лошади.
Шок по понемногу начал отходить и я начала слышать слова, которые Макс говорил мне на ухо, гладя по голове одной кукой, а второй сильно прижимая мое тело к своему.
— Доминика, маленькая моя, боже как я испугался! Какая же ты молодец! Ты моя умница! Красавица моя. Сориентировалась. Я уже боялся, что потеряю тебя, снова. Нет, я бы не смог это пережить во второй раз. Боже, Доминика! — и тут я почувствовала, что поглаживания прекратились и он сдавил мне шею сзади, и голос стал уже не успокаивающим, а обвиняющим, — да как ты вообще додумалась мчаться галопом, в следующий раз я сам тебе шею сверну, если еще хоть раз себе такое позволишь. Поняла!? Говорил же остановись!
Объятия стали причинять боль, я попыталсь выкрутиться, да разве это возможно из таких железных тисков выкрутиться.
— Отпусти, мне больно.
— Ты еще не знаешь, что такое боль! — перешел на крик Макс, — ты чем думала!? Куда спешила!? А если бы она тебя скинула, что было бы тогда! Ты подумала! Еще несколько часов назад, ты еле шла аллюром, а сейчас перешла на галоп! С ума сошла!
— Макс, да поняла я, поняла. — я действительно осознала, что поступила как полная дура, но время не повернуть вспять, поэтому ничего не оставалось как признать себя не правой, и раскрыть стальные силки Макса, причиняющую уже очень сильную боль всему телу. — я была не права. Все, отпусти меня.
— Все!? И это все что ты хочешь сказать? — возмущаясь, он все же выпустил меня из своих объятий и с неверием смотрел на меня во все глаза. — Ты серьезно?
— А что я должна сказать!? Не поняла. Я признаю, что совершила ошибку. Что еще ты хочешь от меня услышать?
Максимильян
Я не знаю каких слов я еще ожидал от нее услышать. Но знал точно, что испытал страх. Страх потерять ее снова. Липкий пот полностью покрыл мое тело. Я бы не смог это пережить. Не просто отпустить, а потерять навсегда.
Не говоря больше ни слова, я развернулся и пошел в сторону дома. На лошадь садиться уже не хотелось. И ей я этого позволить не мог, поэтому взял за поводья и ее лошадку и повел их на конюшню.
— Макс, верни мою лошадь. — крикнула она мне вслед.
— Пешком пройдешься, дурной голове надо дать отдохнуть. А то она совсем разбушевалась, спокойно не дает жить твоим ногам.
— Ты серьезно? Максим?
Я не удосужил ее ответ. Просто не мог больше говорить. Я хотел ее придушить! За ее легкомысленность, за пренебрежение своей безопасностью. А еще хотел схватить в охапку, затащить в комнату и никуда ее больше не отпускать! Не подвергать опасности! Что бы не ощущать больше этот страх потери её.