Людендорф считался весьма энергичным человеком. Однако на его примере видно, что даже величайшая энергия разбивается о действительность, если отсутствие сдержанности, предубеждение и недостаточная осмотрительность подавляют трезвую оценку известных фактов. Ближайший сотрудник Людендорфа в Верховном командовании полковник Бауэр в выпущенной уже в конце 1918 года издательством «Шерль» брошюре «Можно ли избежать, выиграть или прекратить войну?» писал, что армия «отступила лишь тогда, когда родина нанесла ей смертельный удар». Когда причину выдают за следствие и наоборот, то в жизни это всегда оказывается роковым, особенно если это делается с умыслом. Это одинаково относится к политикам, военным, а также к… врачам. Важно прежде всего не ограничиваться изучением внешней стороны событий, а стараться понять их подлинные причины. Внешняя сторона событий во время Первой мировой войны и при ее завершении, безусловно, свидетельствовала, что под воздействием невероятных жертв и лишений, невыполненных обещаний и разочарований немецкий народ устал от войны. Однако главная причина поражения состояла в том, что тогдашние правящие круги Германии домогались господства в Европе и во всем мире. Безгранично переоценив собственные силы, они поставили задачу, которая из-за стремления других народов к независимости и самоопределению была невыполнимой, а потому попытка решить ее неминуемо разбилась о сопротивление всего мира.
Ложь «об ударе кинжалом в спину» выдумали те, кто проиграл войну, кто заинтересован в захватах; она была исходным пунктом для их дальнейшей преступной деятельности. В прошлом круги крупных промышленников и военных поддерживали пангерманцев. Теперь они искали широкую базу в «патриотических» союзах и образовавшихся вскоре нацистских организациях, чтобы посредством националистической и реваншистской пропаганды, особенно же посредством «чествования» и «признания заслуг» солдат-фронтовиков, склонить немецкий народ к тому, чтобы вновь начать войну и, избегнув ошибок Первой мировой войны, добиться старых целей при помощи оружия.
Эти мысли пришли мне в голову позднее, при переоценке многих проблем. Но уже тогда мне стало ясно, что война превысила наши возможности. Несмотря на поражение, я не умалял чести германского солдата-фронтовика, того, кто находился на переднем крае, приносил наибольшие жертвы и терпел наибольшие лишения, хотя я и понимал, что, собственно, именно этим солдатом злоупотребили на войне, особенно когда она стала затяжной. Однако я предпочитал не говорить об этом.
Летом 1919 года я прочитал книгу о войне Франца Шаувеккера «В пасти смерти. Германская душа в мировой войне», посвященную немецким пехотинцам. Однако я никак не мог согласиться с тем, как автор расхваливал солдат-фронтовиков. Это было уж слишком! По мнению Шаувеккера, фронтовой солдат якобы живет ради войны, а война является источником всего сущего. Хотя я душой и телом был солдат, однако мне претили подобные взгляды.
Высшая военная подготовка и первое знакомство с нацистами
После того как я был принят в рейхсвер, 2 января 1921 года я был командирован в штаб V военного округа в Штутгарте на первый и второй курс подготовки помощников командиров, как называлась в целях маскировки запрещенная Версальским договором высшая военная подготовка в Военной академии. До этого, в августе 1920 года, я прошел отборочные испытания. Нас было двадцать офицеров — от старослужащего капитана до старослужащего лейтенанта.
Наш преподаватель тактики, майор Генерального штаба Франке с терпеливой настойчивостью учил нас, как он говорил, военному ремеслу: принципам составления приказов и их обработке. Преподавание военной истории являлось введением к оперативной подготовке; на занятиях по истории изучались отдельные эпизоды из истории войн Фридриха I Прусского, Наполеоновских войн и войн 1866 и 1870 годов. Однако на первом плане были кампании, операции и битвы мировой войны, прежде всего битва на Марне в сентябре 1914 года во Франции, с анализа которой, собственно, и началось изучение тактики. На основании мемуаров нескольких видных генералов разбирались ошибки, допущенные в результате отклонения от первоначального плана Шлиффена во время развертывания, а затем и в самом ходе решающих боев. Битва на Марне была главной темой не только в нашей аудитории. Она много лет господствовала в немецкой военной литературе. Именитейшие генералы и военные специалисты занимались ею, преимущественно ошибками этой битвы. Отход от плана прежнего начальника Генерального штаба Шлиффена, по которому предусматривалось сосредоточение крупных сил на правом фланге армии, рассматривался как причина провала расчетов на быстрое окончание войны. Подробно обсуждались и другие ошибочные решения тогдашнего начальника Генерального штаба Мольтке.