— Почему? Почему?! Да потому что ты — бесчувственный мудак! Ты кретин, Демидов! Ты гребёшь всех в одну кучу. Я не стараюсь залезть к тебе в штаны, не стараюсь переспать с тобой. Но ты сам каждый раз унижаешь меня, заставляя почувствовать себя в твоих руках шлюхой! Хотя я ей не являюсь!
— Прекрати… — говорит он, роняя голову. — Прекрати сейчас же… И вытри слёзы…
— Слёзы в тупик?! Тебя?! — съязвила я. — Прекратить что?! Что я делаю не так?! Что тебе от меня надо?!
— Да блядь! — гаркнул он. — Меня ставят в тупик твои слёзы! И я сам этому поражаюсь! У меня душу словно ножом режут! Что ты делаешь не так? Что я от тебя хочу?!
— Да! Что ты от меня хочешь?!
— Меня бесит, что я не могу тебя понять! Бесит, что ты не такая, как я привык! Бесит, что ты не лезешь ко мне, не тащишь в свою кровать! И я не понимаю: почему?! А когда я не понимаю, то начинаю злиться!
— А почему я должна соответствовать твоим ожиданиям? Почему я должна быть такой, какой ты привык видеть всех?! Я другая! Я не буду оправдывать твои ожидания, и не стану такой, кактыпривык! Хочешь затащить меня к себе в кровать и взять меня как женщину? Так работай над этим! Заставь меня хотеть тебя как Демидова Клима, а не как особь мужского пола! Моя реакция на тебя — это просто физиология, потому что да, ты очень сексуальный мужчина и, глядя на тебя, возникает желание опуститься на колени и отсосать, это всё правда! Но я не собираюсь становиться ещё одним твоим трофеем. Я лучше никогда не познаю тебя как мужчину, чем стану одной из твоих шлюх!
Мы стояли, орали друг на друга, размахивали руками и не сводили глаз друг с друга всё это время. Представляю, как это выглядит со стороны… Но мне плевать, лучше расставить сейчас все точки над «I», чем потом разгребать все эти последствия.
Глаза в глаза, немой диалог, оправданное молчание, когда слова уже излишне. Мы искали друг у друга ответы на те или иные вопросы.
— Я тебя понял, — нарушив молчание, сказал он, и протянул ко мне руку, чтоб дотронуться до лица, а я отступила на шаг.
— Не прикасайся ко мне, не хочу снова быть униженной.
— Прости, я не хотел.
— Ты слишком много извиняешься.
— Я… Я… Ха… Ты загнала меня в тупик, первый раз в жизни так. Пойдём, сядем в машину.
— Зачем? — спросила я. — Разве после всего высказанного я не должна быть уволена?
— Ты сказала это в лицо и только мне, так что нет, не уволена. Ты заслужила моё уважение.
— Вот оно как, интересно.
— Я очень интересный человек, знаешь ли…
— О! Представляю!
— Тебе просто нужно захотеть узнать меня получше.
— Ясно, пошли в машину, твой отец уже, наверное, заждался.
— Быстро же ты сменяешь гнев на милость.
— Не обольщайся, я отыграюсь потом.
— Уже боюсь.
Мы сели в машину, водитель и охранник переглянулись между собой, но ничего не сказали. В абсолютной тишине доехали до виллы Стива. За шесть лет она не изменилась. Всё тот же сад, разве что цветов стало больше. Дом такой же огромный, на входе нас уже ждали. Как только дверь открылась, к нам вышла Джулия.
— Клим! Мальчик мой, как добрались? Всё хорошо? — спросила она, обнимая его очень нежно, как родная мать, которую она ему, кстати, и заменила.
— О! А это та самая девушка? — спросила она, посмотрев на меня, и во взгляде промелькнуло что-то непонятное.
Смесь радости, печали и нежности. Что такое? Странно.
— Да, Джулия, это она. Её зовут Изабелла.
— Какое красивое имя! — сказала она и подошла ближе ко мне. Эта женщина не поменялась, всё так же красива, как и тогда. Она в морозилке, что ли, спит? — Какая же ты красивая, шикарная! Возраст тебе к лицу.
— Простите, что? — спросила я, и Клим удивлённо поднял бровь.
— Ну, тебе же не двадцать лет?
— Нет, мне тридцать.
— Ну вот, поэтому и говорю: возраст к лицу, женщина — как дорогое вино, с годами становится только вкуснее.
В голову закралась нехорошая мысль, но я решила отогнать её. Зачем мне об этом думать? Она не могла меня узнать, просто не могла.
— Клим, сынок! — услышала я голос Стива. — Как я рад тебя видеть! Как дорога? Без происшествий?
— Да, Стив, всё хорошо. Перелёт и дорога прошли очень хорошо. Вы как?
— Мы прекрасно, это Изабелла? — спросил Стив.
— Да, познакомьтесь.
И отец Клима безучастно пожал мне руку.
— Ты умеешь выбирать женщин. Ладно, пойдём, надо поговорить.
Джулия проводила меня до комнаты, она улыбнулась, спросила, хочу ли я есть и, получив отрицательный ответ, удалилась.
Комната, что мне выделили, была простой, но очень удобной и со вкусом. Сразу видно, что для гостей — нет ничего вычурного и лишнего. Кровать, шкаф, стол со стулом, полка для книг, ванная комната с душевой и туалетом, одно окно, мягкий ковёр на полу, большое зеркало и тумбочка рядом с ним для девчачьих принадлежностей. Мебель была одного цвета — тёмно-коричневого, стены были кремового цвета, окно деревянное с прозрачной занавеской, пол тёмного цвета. Я приняла душ, выпила чаю, что принесли мне, на удивление, они угадали с моим вкусом — чай с бергамотом, но всё же больше люблю облепиховый с мёдом и мятой. Вздремнула, наверное, около часа, потом села за ноутбук — работать с отчётами. С Климом мы переписывались в скайпе, я не хотела его сейчас видеть, и он это понимал, поэтому дал время прийти в себя. Ближе к ночи я решила подышать свежим воздухом и вышла в сад.