Алекс не мог оторвать от неё своих глаз, она уже тихо-мирно спала, а он всё смотрел на неё, и в штанах было тесно, и уже даже больно. Потому что желание оказаться в ней, пересиливало любую логику, но тут он почувствовал, что словно сама смерть дышит ему в затылок. Он повернулся и встретился с ледяными тёмно-серыми глазами, которые одним взглядом говорили: «Даже не думай, не смей прикасаться, это моя территория. Тронешь, и я убью тебя!» По спине пробежала дрожь от страха, инстинкт самосохранения орал, что с этим мужчиной шутки плохи, желание этой женщины пересиливало всё. Сейчас он, конечно же, тактически отступит, позволит подумать ему, что он запугал его, но это только напускное. Он снова вернётся и получит, то чего хочет, а хочет он Изабеллу, давно такого не было, чтобы крышу рвало и в штанах, словно всё огнём горит.
Он отвёл глаза от тёмно-серых глаз, кинул взгляд на Изабеллу и пошёл в туалет. Ему стало так смешно, ему тридцать три года, а сейчас стоит и дрочит на образ женщины, как мальчишка, который боится, что его застукает учительница за этим делом. Кончить получилось очень быстро и так сильно, как никогда раньше. Дышать было тяжело, сердце отбивало бешеный ритм, а в ушах гремела кровь. Опершись лбом о холодное зеркало, Алекс минут пять приводил себя в порядок. Ему надо было успокоиться и вернуться обратно, как ни в чём не бывало. Ему запрещено самому спать с ней, и он не может нарушить эти правила сам, а если это сделает она? Если она возьмёт инициативу в свои руки и соблазнит его? Будет ли это нарушением? Нет, это будут обстоятельства непреодолимой силы. Да любой мужик его поймёт, ТАКОЙ просто не скажешь нет, просто не сможешь. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. Он сделает всё, чтобы она сама захотела его и, как бы не смотрел на него обладатель этих тёмно-серых глаз, ничего уже нельзя будет исправить, это был её выбор и всё. Мужчина обязан выполнять желания той женщины, что заставляет его эго бурлить и разум затуманиваться.
Алекс вернулся на место и сделал вид, что заснул, при выходе из аэропорта они разошлись в разные стороны, но от его глаз не укрылся странный субъект, что так пристально наблюдал за ними из чёрного джипа. Парень был очень странный: на голове не было волос, брови, как и ресницы, полагаю, отсутствовали. Химиотерапия? Не нравится ему его взгляд, словно хищник, который ждёт удобного момента, чтобы наброситься. Там не было страсти или животного желания, в глазах читалась откровенная жажда убийства, он хотел крови, только вот чьей? Изабеллы или Клима? А может обоих?
— Алексей Вартасов… — резко раздался голос сбоку.
— Да, я. — ответил он и, повернувшись, увидел того самого мужчину с набережной.
— Прошу за мной, мы вас ждём.
— Хорошо, минуту. — ответил он и повернул голову, а лысого на чёрном джипе уже и след простыл.
— Что-то не так? — спросил его мужчина.
— Нет, всё хорошо, просто показалось. — ответил он. И дай бог, чтобы было всё именно так.
Глава 7–3
Прибыв в отель, Алекс кинул чемодан на кровать, из головы не выходил образ того странного мужика и, ко всему же, складывалась впечатление, что он его где-то видел, но не мог вспомнить где. Алекс сел за ноут и стал усиленно искать, где он мог его видеть, просидев за ноутом около двух часов, он нашёл упоминание об этом человеке. Когда он служил на дальнем востоке, была убита целая группировка людей, причём очень жёстоким способом. Единственный выживший описывал человека, и он полностью подходит под описание. Если это так, то что надо ему от Изабеллы? Почему-то было жёсткое ощущение, что он смотрел именно на неё.
— Алло, — ответил на звонок Алекс, — Алекс слушает.
— Алекс, мальчик мой! Как я рад тебя слышать!
— О! Дядя, здравствуй. Как ты? Что нового? Что-то случилось?
— Нет, что ты, всё хорошо, просто сегодня я иду на вечеринку в честь дня рождения моего хорошего друга и хотел бы, чтобы ты пошёл со мной.
— Дядя, я тебе не говорил, но я тут по делам. Если меня не вызовут, то наверное, смогу.
— Ох, по работе значит… Кто на этот раз?
— Ты же знаешь, я не имею права распространять данную информацию.
— Знаю, но надеюсь, ничего опасного и ты будешь в порядке. Ты всё, что осталось у моей сестры и у меня. Береги себя, пожалуйста.