— Что? — спросил я в шоке. Пиздец! Знали все, мать его, знали все! А я дурак оплакивал живого человека, сдыхал от тоски по ней. У меня в голове не укладывалось, как можно было так поступить?!
— Клим, сядь. — жёстко сказал Стив, а я взглянул на него и понял, что стою и сжимаю кулаки, а ведь вообще не заметил, что встал. — Ещё раз повторяю, не психуй.
— А что ты мне предлагаешь? Лезгину сплясать?! А может сделать вид, что всё хорошо, и этих ебучих шести лет одиночества не было?! От кого ты её защищал?! От меня?!
— Нет, не от тебя. — выдохнул Стив. — Я защищал её для тебя и только, чтобы потом вернуть.
— Весело! Очень, ёбный в рот, весело! — рыкнул я, пизданув кулаком по столу. Моему бешенству не было предела, мне так хотелось набить ему физиономию и Артуру, кстати, тоже.
— Я не понимаю, ты что, реально желал ей смерти? — спросил он меня, не меняя тона.
— Не понял? — спросил я и весь гнев и ярость, что бушевала во мне секунду назад, затихла от страха, что она могла пострадать. — Что ты имеешь в виду?
— Скажи мне, с кем все эти шесть лет, ты сражался? Кого на место ставил и хребет ломал?
— Ты Луку имеешь в виду?
— Именно, — подтвердил Стив, — а насколько силён он был до этого? Какое место занимал?
— Пятое… — прошептал я.
— Ну, и? Тебя ничего не настораживает? С чего он так быстро поднялся с пятого номера на два, а?
— Подожди, подожди… — шепчу я, — неужели ты имеешь в виду…
— Кто сейчас номер один?
— Преемником первого Мефистофеля, был я. — ответил я, немного раздражённо, потому что бесило это хождение вокруг да около.
— Верно, Имран всё так и остался на номере три, а Лука очень хорошо всех перепрыгнул, понимаешь к чему я?
— Нет, нет… — закачал я головой и помахал руками перед собой. — Этого не может быть.
— Может, ещё как может. — спокойно сказал Стив. — Вы нашли с Имраном его тело? Видели его труп? Убедились, что он мёртв?
— Нет, не нашли…
— Вот именно, а это значит, что он жив и всё это время зализывал раны и готовил план мести. Как думаешь, тот ты смог бы его остановить? Хватило бы у тебя сил защитить ту, что стала твоей жизнью? Смог бы ты стать тем демоном, которым тебя сейчас считают, без той потери и лютой ненависти, что переполняла тебя тогда?
— Нет…
— То-то же. Даже я, при всей своей власти не смог бы защитить её тогда. Единственный выход был убить её, что я и сделал. А теперь давай, врежь мне, ведь ты этого так хотел.
— Как ты это себе представляешь? — спросил я. — Ты всю жизнь оберегал меня и любил как родного сына.
— Ты и есть мой родной сын. — отрезал Стив. — Я никогда не считал тебя чужим.
— Спасибо отец.
— Пожалуйста, — сказал Стив, а потом добавил, — но Изабелла не должна знать, что ты всё знаешь.
— Почему? — удивился я.
— А как ты хочешь это сделать? — спросил Стив и отпил виски из бокала, которое всё это время стояло перед ним. — Придёшь и скажешь, я всё знаю? Ну и кем она себя сейчас почувствует? Лживой дрянью, которая живёт с тобой под одной крышей и скрывает родного сына? Продажной девкой, которая подписала контракт и легла под тебя? Хочешь видеть её слёзы и ненависть к самой себе? Что из этого ты хочешь, чтоб она испытала?
— Ничего! — выпалил я. — Я не хочу видеть её слёзы, а тем более, чтобы она сама себя потом сжирала.
— А так оно и будет, ты же её знаешь. Она не простит себе, что не сама рассказала, а ты узнал в обход неё и уже пришёл всё зная. Она, как и все нормальные женщины хочет чувствовать, что нужна и любима…
— Но я люблю её!
— Нет, Клим, ты любишь ту, кем она не является, а ты узнай её заново. Она не хочет становиться одной из твоих шаболд, с кем ты провёл ночь, поставил плюсик напротив её имени и забыл. Она поверит тебе только тогда, когда почувствует, что ты любишь её. Не Марию, а именно её — Изабеллу. Не мне тебе объяснять, как чувствует себя мужчина, глядя на любимую женщину, но всё же. У тебя от одного её вида дыхание должно перехватывать, и мысли идти к чёрту, а член становиться каменным. Ты должен смотреть, и пожирать глазами, а она это видеть в твоих глазах и задыхаться от собственного желания к тебе. Тебя должно переполнять желание прикоснутся к ней, и оттрахать там, где поймал: в кровати, на подоконнике, у стены, на заднем сиденье автомобиля, на столе, под столом… да везде! Она может сидеть за столом и говорить тебе о природе и о погоде, а ты мысленно уже нагнул её над этим столом и отлюбил так, чтобы ноги не держали. Это же такой кайф, чувствовать и понимать, как она вся твоя: течёт и стонет, двигается к тебе навстречу. К ней хочется прикасаться, целовать, пробовать, кусать… да сожрать всю и целиком! Именно тогда, когда она эту звериную жажду и страсть в тебе чувствует к себе, тогда она ответит взаимностью и превратит твою жизнь в рай. Когда женщина видит, что от неё крышу сносит, просто подчистую, то она счастлива. Если ты всё ей это дашь, то она будет вся твоя и без остатка, но для этого ты должен забыть, что она когда-то была Марией, это Изабелла. И пока ты этого не поймёшь, не приближайся к ней, понял?