Выбрать главу

— Не вопрос, — сказала я. — Только учтите, вам тоже придётся несладко. Кто сказал, что я буду косить под бревно? Вам самому придётся держать себя в ежовых рукавицах, потому что на каждое ваше действие я буду отвечать с двойным усердием. Так что посмотрим ещё, кто кого.

Клим хотел что-то ответить, но я нагло начала просто снимать с себя блузку, и делала это так, словно его тут и не было. Одна пуговка за другой открывали его взгляду моё тело.

Когда последняя пуговица была расстёгнута, я повела плечами, и она тихим шорохом соскользнула с меня. Затем пошла юбка, буквально одно движение — и молния расстёгивается, а затем тяжёлая ткань под своим же собственным весом сползает по моим бёдрам вниз. Я специально не смотрю на него: уже знаю, какими глазами он смотрит, и как ходят его желваки на лице. Как образуется складка между бровей, как тот приоткрывает губы, чтобы проще было дышать. Знаю то, как он сжимает кулаки до побелевших костяшек и всеми силами старается удержать себя на одном месте.

Я перешагиваю через юбку и слышу, как он тяжело дышит. Спиной чувствую, как прожигает меня взглядом. Всё, что на мне осталось — нижнее бельё, как я смотрелась в нём, сама прекрасно знала. Я не обладатель идеальной фигуры, ведь уже рожала, да и никогда не была тощей. Плавный изгиб бёдер, хорошая задница — она у меня от природы подтянутая. Тонкая полоса чёрного кружева с высокой посадкой на чулках бежевого цвета — красивое сочетание с полоской на чулках, смотрится очень сексуально. Чёрные кружевные трусики стандартной формы, терпеть не могу стринги. Тонкой талии у меня никогда не было, округлый живот, и бока были, не спорю — не идеальная, но ничего критичного. Обычная и натуральная женщина, мягкая и нежная. Грудь, которая была близка к тройке, обтянутая чёрным кружевом, и линия лифа шла чуть выше соска.

В целом, ему было на что посмотреть. Главное хорошо подать, а как это сделать — прекрасно знаю. Перед зеркалом был небольшой столик, куда я поставила свою сумку. Сделала шаг к зеркалу, уперлась руками на столешницу и, немного прогнувшись в спине, стала изучать себя в зеркале. Поправила волосы, подкрасила губы, и всё это абсолютно не замечая его. Чёрное шёлковое платье-комбинация висело на крючке справа от зеркала, протянула руку и сняла его. Многие надевают платье через голову, я же не спеша надела через ноги. Прикосновения прохладного шёлка к моей коже вызывало приятную дрожь, по коже пробежались мурашки, и я уверена: он это тоже заметил. Бесподобное чувство, когда ткань скользит по твоей коже, словно поцелуй, словно практически не осязаемое прикосновение пальцев. Знаете, если сравнивать, то это чувство схоже с тем, когда мужчина медленно снимает с тебя одежду, открывая для себя каждый сантиметр тела.

Когда я надела на себя платье, то провела ладонями по попе и бёдрам, а затем сжала свою грудь, сведя к центру. Смотрелось на мне оно шикарно, вроде простое, но в то же время с изюминкой. Дальше полюбоваться мне не дали, потому что схватили за руку и прижали спиной к зеркалу. Нога Клима оказалась между моих ног, и коленом он упирался в мои трусики, на что он там поставил ногу — не знаю, да и посмотреть не могла, потому что одна рука крепко вцепилась в задницу, а другой он схватил меня за лицо и зафиксировал так, чтобы я смотрела в его лицо. Я полусидела-полустояла на столе. Его глаза потемнели, а ширинка брюк значительно вздулась.

— Один — ноль в мою пользу, — выдохнула я и кокетливо улыбнулась.

Яростный блеск, что пронёсся в его глазах, говорил о том, что его самолюбие задето. Он не должен был так просто сдаться. Он не мог! Но, проблема в том, что я знаю, на какие рычаги и кнопки нажимать.

— Да, ты права, один — ноль. Но это толькопока, следующий шаг за мной, — прохрипел он.

Я и сообразить не успела, как оказалась на маленьком столе, бёдра широко разведены в сторону, а Клим стоит между ними. Уперевшись в зеркало спиной, сперва не поняла, что он задумал, пока тот не нагнулся и не сомкнул зубы на моём возбужденном соске через ткань. Меня внезапно прострелило от такого резкого удовольствия. Мне отчаянно, до потери пульса, хотелось прижать его к себе и зарыться пальцами в его волосы, но я не могла. Сдам позиции сейчас — проиграю, поэтому вцепилась до белых костяшек в край стола, хотя из горла рвались стоны.

Он слегка перекатывал сосок зубами, ткань притупляла его резкость, и поэтому становилось очень приятно. Клим усилил нажим и слегка потянул. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и из меня вырвутся предательские стоны, как ему позвонили. Он матерно выругался себе под нос.