— Да, оно, — ответил я, — нет, я с такими дел не имею, как-то не моё. Я люблю естественную красоту.
— Вот и он любит… А ещё ему нравится БДСМ и он убивает их вводя в сонную артерию во время такого секса яд Гортензии, умирают они в страшных мучениях и он получает от этого удовольствие. Яд вызывает удушье, потерю сознания, учащение пульса, судороги, падение артериального давления и летальный исход.
— Подожди… — пытался я переварить информацию, — он что, их трахает пока они задыхаются от яда?
— Да…
— Пиздец блядь, ебнутый на всю голову.
— Мягко сказано. Я проверил эти номера, ими пользовались не более трёх раз, оформлен каждый на разных людей. Все они состоят в реестре малоимущих или бродяг. Единственное что их объединяет, так это район — Бруклин.
— Недорогой район, но и не бедный. А есть точка, откуда идут сигналы?
— Есть, но это странно…
— Что именно?
— Там пустырь, по этим координатам ничего нет.
— Умный сучёныш! Всё продумывает!
— Знаешь, это похоже на модель поведения военного или наёмника. Ты сам служил и служишь, это лучший способ запутать следы.
— Да, знаю, поэтому и понимаю, что это тупик. Я получил твои данные и уже прочитал. — ответил я Майклу.
— Что скажешь?
— Есть пробелы, вы не учли некоторые факторы…
— Алекс, вот серьёзно, сколько раз я предлагал тебе работать в США в ФБР, с твоими талантами и умениями! Ты же читаешь людей на раз! Тебя невозможно обмануть, ты всё видишь, и ты всегда мыслишь, как твой противник.
— Майкл, ты же знаешь, я люблю бегать с пушкой наперевес. — засмеялся я.
— Этого добра тебе у нас хватит, мы тут постоянно так бегаем и одно дело сложнее другого, ну так что там в профиле не так?
— Ну, во-первых, он не страдает нарциссизмом. Он не считает себя идеалом и венцом божьего творения. Ему просто всё равно, он не испытывает угрызения совести.
— Короче псих.
— Нет, Майкл, он не психопат. Как сказал Шерлок: «Я не психопат, а высокоактивный социопат. Выучи термины». Вот и он социопат, но очень умный. Ты посмотри на его схему действий, она же вымерена до миллиметра. Он тратит на каждую жертву, прежде чем убить, минимум три месяца, а порой и полгода. Всё чётко, как в рецепте: знакомство, игра влюблённости, романтический секс, в котором порой проскакивают нотки БДСМ. Потом он предлагает острых ощущений, поиграть: доминант — сабмиссив. И именно с этого момента часы жертвы сочтены, пока она не согласна отдать ему контроль над своей жизнью, она в безопасности. И оставляет он их в презентабельном виде, он не издевается над ними. Это ещё один показатель высокого интеллекта.
— Насколько высокого? — поинтересовался Майкл.
— Ну, ты магистр, он — профессор. Разница ясна?
— Грубо говоря, мы имеем дело, с гениальным социопатом, у которого высокое либидо?
— В точку.
— И откуда такие уроды берутся?
— Оттуда же откуда и мы все — из утробы матери. — спокойно сказал я. — Майкл, ты не хуже меня знаешь, они такими не рождаются, их таким делает общество. Причиной стал социум, где он не смог адаптироваться.
— Чёрт, Алекс! Ну откуда ты всё это знаешь? — удивился Майкл.
— А я разве не говорил?
— Если бы ты говорил, я бы знал. Так что за образование?
— Я психолог — криминалист. А стал военным, смешно, правда? Данное образование мне пригодилось.
— Алекс, ты прикалываешься? — удивился Майкл.
— Нет, а что?
— Ещё раз говорю, оставь ты эту работу контрактника, давай к нам в бюро. Твоя кандидатура давно одобрена начальством, ты нам столько раз помогал. Тебя все называют внештатным консультантом уже. Ты помог поймать за три года нашего общения более тридцати серийных убийц. Тебе место у нас, а не в окопах. Тем более навыки снайпера нам тоже пригодятся.
— Я подумаю.
— Хорошо. О! Результат пришёл!
— Какой? — спросил я.
— Там напротив пустыря есть здание, на котором висит камера, ребята из отдела IT, что-то нашли и прислали фото того, кто там часто появляется. О мой бог…
— Что такое, Майкл?
— Друг, если это он ей пишет, то она в полной заднице.
— Ты о чём?
— Минтис Зигрфрид — прозвище Мефистофель. Он пропал с нашего поля зрения больше семи лет назад, был признан мёртвым, так как его машина взорвалась. Ты же знаешь, что в криминальном мире есть основная группа сильнейших, что руководит всеми остальными?
— Знаю…
— Так вот, он, можно сказать, хотя так оно и есть, был её императором, сильнейший и самый опасный. Он не знает жалости, чувство сострадания ему неведомо, он никогда не чувствует вину, ходячая машина для убийств, но знаешь, что странно…