— То есть он не знает, что мы…
— Не интересовался. И не интересно. Я сказал и тебе, и ему более чем четко — мое влияние на ситуацию заканчивается просьбой провести собеседование. Дальше ты показываешь, чего стоишь. Он оценивает, нужна ли. Поэтому можешь не заниматься самобичеванием… Если предложат остаться… Я тут ни при чем.
Корней закончил, окинул взглядом, вернулся к дороге, позволяя Ане прокрутить в голове, обдумать…
— Но ты бы хотел… — задать новый вопрос.
— Я хотел бы, чтобы твои усилия были вознаграждены. Я знаю, что ты стараешься. Ты — довольно нетипичный центениал. Думаю, это подкупает не только меня.
— Нетипичный центениал? — Аня повторила, непроизвольно улыбаясь. Похвалы Корнея часто вводили ее в ступор, но чтоб так…
— Твоим ровесникам свойственно другое отношение и к жизни, и к работе. Слишком часто самомнение завышено. Вы сходу требуете высокие зарплаты и ответственные задания, считая, что весь мир у ваших ног. А когда не получается — злитесь. Но не на себя, а на мир. Ты — другая. Сначала ищешь в себе. Потом — в других. В этом твоя проблема. По жизни. Но в этом и преимущество. Как работника. Сомнения в себе делают тебя куда более внимательной. Старательной. Дотошной. Ответственной. Это бросается в глаза.
— С-спасибо…
Аня почувствовала, что краснеет, еле выдавила из себя благодарность. Ей всегда невероятно приятно было слушать похвалу от Корнея. Вот только как достойно реагировать — пока не знала…
— Не за что. Я действительно так считаю. И уверен, что замечаю не только я.
— Но все равно не скажешь…
— Да. Все равно не скажу. Пусть кажется иначе, но в жизни не так много случаев, когда подобное читерство возможно, Аня. Лучше тренируй выдержку в малом. Будет легче в большом.
Подавив первый порыв поспорить, Аня застыла на несколько секунд, а потом кивнула, вновь откидываясь на спинку кресла. За разговорами они доехали до ЖК, перед машиной поднялся шлагбаум, она покатилась по знакомым… И даже родным уже дорогам…
У подъезда первым из машины вышел Корней. Аня ждала, пока обойдет автомобиль, откроет дверь… Поначалу все норовила выскочить раньше, чтобы не доставлять ему лишних хлопот, но в определенный момент поняла — не нужно. Нужно ждать, с благодарностью подавать руку, не заботиться о том, что не является твоей проблемой. В частности, просто слушать, как за твоей спиной дверь захлопывает мужчина. Он же открывает следующую (в подъезд), он же вызывает лифт…
Зеркальный. В котором Аня так часто видела, в чем состоит разница между ними. А сегодня налюбоваться не могла тем, как они друг другу подходят.
Корней думал о чем-то своем, смотрел в отражение чуть выше их голов, а Аня жалась к его боку, позволяя себе небывалую роскошь — спуститься пальцами по ткани мужского пальто от локтя вниз, скользнуть по ладони, переплести пальцы… Почувствовать, что он не сбросил, а сжал ее своими…
И уже этого было достаточно, чтобы расплыться в улыбке, но хотелось большего. Хотя бы немного больше прежде, чем они разойдутся по своим спальням.
Девушка повернулась, приподнялась… Испытывала новый, пока непонятный, дискомфорт где-то внутри, когда касалась носом его щеки… И знала, что это отражается в зеркале, в которое он смотрит.
Так же, как и мягкие касания ее губ на скуле…
— Рискуешь.
Реагируя на его комментарий, который не звучал, как угроза, Аня чуть наклонила голову, легонько прихватывая зубами кожу на мужском подбородке. И снова испытала внутренний чувственный всплеск…
— Ну когда-то же надо… Рисковать… — заставивший даже слова подобрать такие, чтобы звучало куда уверенней, чем обычно с ней бывает. И мельком посмотреть в глаза, чтобы сразу же отвести влюбленный, светящийся взгляд.
Аня не знала, это вино, его близость, эйфория из-за того, какой вечер с ними случился, или уверенности придает обновленный внешний вид, но чувствовала она себя так, будто… Ждет одного — что доиграется. И готова провоцировать.
Но в лифте — не случилось. Тонкий писк, разъезжающиеся створки…
И Корней выходит, не выпуская ее руки из своей. Они приближаются к квартире, и только тут мужчина высвобождает ладонь. Чтобы достать ключи, открыть, впустить Аню…
Которая с порога начинает стягивать с шеи палантин, по-прежнему ощущая, что жарко, но теперь уже понимая, почему. На обратном пути Корней повысил температуру в салоне, вероятно решив, что оделась она все же прохладно.
Аня шепнула «спасибо», когда ровно в ту же секунду, как она расстегнула последнюю пуговицу на пальто, мужчина взялся за ворот, чтобы помочь…