Неожиданный сюрприз
Смеркается. Совсем скоро все ученики дневного класса лягут спать, а ночной класс только начнет грызть гранит науки. И так происходит каждый день, но, почему же этим вечером девушки так и не дождались появления своих идолов? Даже префекты не пришли на свои посты. А все из-за одного маленького письма, которое доставили этим утром. Именно из-за него глава общежития простоял возле окна весь день. И, только тогда, когда солнце начало пропадать за горизонтом, он направился в холл, где собрались все ученики ночного класса.
- Такума, может, проверишь, почему Канаме-сама опаздывает? Слова разлетелись по комнате и все, тут же, посмотрели на Ичиджо. У бедного парня дрожь прошла по спине.
- Нашел крайнего, Айдо? Если тебе нужно, ты и иди.- Не смотря на то, что Такума единственный в общежитии кому легко общаться с Кураном, даже он не решался сегодня с ним заговорить. - После утреннего появления Зеро, Канаме сам не свой. Хмурится, злится. А когда я к нему заходил, он даже стол от злобы сломал. Так что, Айдо, иди ты.
И, только последние слова Такумы утихли, в комнате появился виновник обсуждений. Было забавно наблюдать, как Ханабусе и Ичиджо бледнеют, и дрожь одолевает их тела. Но Куран не обращал на это внимание. Он глубоко вздохнул, еще раз сжал уже помятое письмо и начал свой монолог.
- Сегодня в полночь, в академию прибывает Аои Симидзу. - Теперь дрожь прошибла каждого находящегося в комнате.- И, если вы не хотите оказаться в ее черном списке, советую вам всем набраться терпения и вспомнить правила. Айдо, озвучь несколько основных правил.
Ханабусе быстро отошел от шока. И, хоть эту информацию он выучил еще в раннем детстве, он помнил ее так четко и ясно, как будто прочитал только вчера.
- Да, Канаме- сама. Правила: Всегда говори правду. Никогда не отводи глаз при разговоре. Всегда говори с уважением. Никогда не повышай голос. И, самое главное правило: Не смей прикоснуться к принцессе.
- Я надеюсь, что это помнят все. Всем собраться здесь в 11:50. Разговор был закончен, но тяжелая атмосфера полностью заполнила ночное общежитие.
11:45.
Все аристократы уже собрались. Никто не начинал никаких разговоров или даже не предпринимал попыток что-то сказать. Каждый был слишком погружен в свои мысли. Минута, и чистокровный тоже показался в комнате, осмотрел всех присутствующих и без лишних слов направился к выходу. Легкий ветер приносил разные ароматы. Свежесть дождя, запах тела молодых девушек академии, и той, которую он боялся встретить больше всего. Ровно в двенадцать возле ворот академии остановилась машина. Это была не какая-то обычная "коробка", в которой привыкли ездить люди, нет, это был целый лимузин. Со стороны переднего сидения открылась дверь, и из машины показался красивый, светловолосый юноша, которому, от силы, дашь лет 20. Он даже не посмотрел в сторону Канаме и других аристократов, как будто его они совсем не интересовали. Также открылась главная дверь лимузина и оттуда вышли еще двое парней. Один другого краше. Все они были одеты в белые костюмы, в дополнение к которым шли элегантные черные перчатки. Парни стали с двух сторон двери и протянули свои руки, а третий, в то время, доставал багаж. И вот, из салона появились тонкие запястья. Они были настолько худенькими, бледными и изысканными, что казалось это ручки фарфоровой куколки. Вслед за ними появились столь же прекрасные ножки, одетые в черные туфли, а затем показалась вся девушка. Резкий порыв ветра заставил ее длинные волосы, цвета серебра, подлететь и казалось, как будто она парит. Лицо, как и фигура, обладали идеальными формами. Длинные черные ресницы прикрылись, чтоб в глаза не попала пыль, которую раздул ветер, но этого бы и не произошло, поскольку третий парень тут же заслонил девушку собой. Темное, бардовое платье выглядело изумительно на бледной коже и подчеркивало все, такие соблазнительные выпуклости. Как только ветер стих, девушка приподняла веки, и было понятно, почему она выбрала такой цвет, ведь, именно этого оттенка были ее глаза.
Приветствие
Набрав в легкие довольно прохладный воздух, Аои поморщилась. Не от холода, который окутывал ее тело, не от боли в ногах, а из-за пристальных взглядов, которые с каждой секундой впивались, словно жадные пиявки, в ее тело. Она повернула голову в сторону скопившегося народа и наградила каждого любопытного холодным, презрительным созерцанием. Аристократы тут же поклонились, не смея больше глазеть. Канаме тоже не заставил себя ждать.