– Немного, конечно дороговато, уважаемый, но это еще дешево.
– Теперь ты можешь купить машину, а на оставшиеся деньги немного скромности, приятель, – ответил я и вышел на тротуар.
День явно задался. До семи оставалось еще достаточно времени, поэтому я решил принять ванну, сходить в парикмахерскую и немного отдохнуть. "Я, конечно, поведу ее в "Прагу", – подумал я. После сегодняшнего пробного чревоугодия данный объект общепита я утвердил окончательно. В приподнятом настроении я поднялся к себе домой и привел тело в порядок. Затем я сходил в парикмахерскую. Мне даже показалось, что я ее посетил. Длинноногая короткоюбая парикмахерша постригла меня глазами, затем взялась за ножницы.
– Я сделаю из вас Мэла Гибсона, – улыбнулась она и усадила меня в кресло. – Он маленький и страшный, – ответил я. – Просто преобразите меня. Я хочу, чтобы сошла с ума Шарон Стоун.
– Вам, наверное, это неинтересно, но у нас респектабельная парикмахерская, а значит очень дорогая, – мягко произнесла кудесница причесок. – Меня зовут Елена, хотя это видно по карточке над столом. Я к вашим услугам. Ну что ж, начнем?
– Меня зовут Игорь, хотя это нигде не написано, разве что в паспорте, цены меня устраивают, хотя и корёжат. Я в вашем распоряжении и наконец, если разговор наш не затянется, вы сможете начать работу, – я откинулся в кресле.
– Надеюсь, что ваше остроумие когда-нибудь поднимется до уровня нашего салона. Вы уверены, что пришли по адресу?
– Я надеюсь, что этот адрес мне просто необходим. Извините, был неправ, постараюсь соответствовать, хотя впрочем, клиентов здесь не жалуют.
Мастер Елена меня уже не слушала, она принялась за работу. Салон представлял собой чудо техники. У меня сложилось впечатление, что человеческий разум, на некоторое время приостановив разработки в области космических фотонных двигателей, вплотную занялся сей цирюльней. В числе постоянных клиентов значились президенты всех развитых стран, а также Монголии и Лаоса. Чтобы попасть сюда на работу, нужно было для начала стать нобелевским лауреатом. Впрочем, я уверен, что Елена, а также весь остальной персонал были выращены в специальных пробирках.
-Сидите, пожалуйста, спокойно, вы мешаете мне работать, – вдруг услышал я сквозь сонм размышлений голос Елены.
-Для вашей юбки не хватило материала? – спросил я. – Она короче, чем хотелось бы. Поторопитесь, пожалуйста, у меня сегодня свидание.
– После нашего салона вы сможете воскресить к жизни даже покойную Клеопатру, – отозвалась Елена.
-Разве на что-либо другое я уже не гожусь, – парировал я.
Из салона я вышел с чувством собственного достоинства. Как Илья Муромец своим мечом, так я своим взглядом при желании мог уложить на мостовую всех встречных особ прекрасной половины человечества, но я думал только об одной, о той, ради которой я потратил половину золотого запаса земного шара и та, которая придет сегодня буквально через полчаса к памятнику Пушкину. Я буду стоять, держа в руке розы, а когда она появится, я сделаю вид, что не вижу ее. Она подойдет, коснется рукой моего плеча и, когда я повернусь, она нежно коснется губами моей щеки. Я подарю ей розы. Она возьмет и скажет: "Спасибо. Какие они красивые"… и мы пойдем гулять по вечерней Москве, и мы будем разговаривать много-много, а затем я приглашу ее в "Прагу". Мы будем пить мартини и танцевать только под медленную красивую музыку, и в танце я буду как бы невзначай гладить ее волосы, а, осмелившись, коснусь своим поцелуем уголков ее губ. После ресторана мы еще долго будем гулять, а потом я ее провожу домой. У ее подъезда я ей пожелаю доброй ночи и сладких снов, а она попросит меня проводить ее до квартиры, поскольку в подъезде темно. Я провожу ее до квартиры, и она скажет, чтобы завтра я ей позвонил. Я ей скажу: "Хорошо, до завтра", а она: "Подожди". Я спрошу: "Ты что-то хотела мне сказать?" А она спросит: "Хочешь посмотреть, как я живу?" И я зайду к ней в дом, и мы будем при свечах пить чай. А потом я коснусь её руки, и она скажет: "Какие у тебя нежные пальцы". Я немного стушуюсь, и мы немного помолчим. Потом я засобираюсь домой, а она пойдет провожать меня, переодевшись в свой белый халат. Я выйду на лестничную площадку, и она пойдет за мной. Я скажу: "Останься, здесь прохладно, простудишься". А она скажет: "Останься. Уже поздно. Я постелю тебе на диване, а сама лягу в комнате". И мы ляжем, ляжем вместе, сначала на диване, затем в комнате, затем, но это – уже перебор.