Позавчера я ходила в церковь. Всего один день в году я могла позволить себе быть обычной женщиной, с грузом прошлого и болью. Я давно не верила в Бога, но привычка приходить в церковь и ставить одну-единственную свечу, стала ежегодным ритуалом - дань памяти той, что покинула этот мир не по своей воле. Я сдерживалась весь год ради одного дня, в котором прошлое настигало меня, как сильно бы не хотелось от него бежать. Моему молчаливому ритуалу никто не мешал. Православная церковь, находившаяся рядом со станцией «28-ое мая» принимала всех под свое крыло. Даже атеистов. Хотя не думаю, что кто-то там об этом догадывается. В конце концов, у каждого свои скелеты в шкафу, и никому нет дела до молодой женщины, одетой в черное и приходящей зажечь свечу за упокой неизвестной души раз в год.
Из моих ранних воспоминаний я отчетливо помню, как мы ездили в мечеть, находящуюся рядом со станцией «Низами» c мамой и младшей сестрой. Мне тогда было, наверное, лет шесть, а сестре - Лами, как прозвала я ее с самого детства, четыре. Атмосфера, душившая меня, не позволила маме задержаться там, сколько ей было нужно. Мне казалось, будто стены давят своей мрачностью, сжимая мое детское сознание в тисках. В итоге, заплаканную меня отругали, ставя в пример тихую и послушную сестру. Я не любила мечети. Впрочем, я и не любила церкви, но там было спокойнее.
Вечером того же дня наш актерский коллектив зарезервировал столик в одном из небезызвестных ресторанов Баку. Совсем недавно успешно прошла презентация фильма, где я сыграла роль главной героини. Сюжет был банальным, но спонсоров, поддержавших автора идеи оказалось немало. Надо сказать, что ни автор, ни сценарист, ни игра актеров не подвели, и фильм оказался на удивление успешным. В тот вечер я делала все, чтобы не вспоминать события, что отметили себя в моей памяти незаживающей раной. Айнур поддерживала, как могла, а остальные даже не догадывались о той буре, что царила в моей душе. Подруга обняла меня, покачиваясь то ли от выпитого виски, то ли в такт музыке.
- За тебя, Ли… - ее тихий тост был искреннее любого крика или обещания, которым бы я могла поверить.
Воспоминания минувших двух дней молниеносно сменяли друг друга, пока я не дошла до театра.
- Здравствуй, любимая работа. Я соскучилась, - ухмыльнулась собственным словам, переступив порог родного театра имени Самеда Вургуна, который находился на улице «Хагани», в самом центре оживленного города. Именно здесь мы впервые встретились и познакомились с Айнур.
Для меня она была необычайно сильной женщиной с мудрыми глазами. Я наблюдала за Айнур издалека, испытывая робость перед талантом более опытной актрисы, втайне завидуя искусной игре на сцене. В гримерной сразу было понятно, какое место принадлежит ей: будто отпечаток ауры впитался в неубранный стол, зеркало с причудливой рамой, бесчисленные парики, заколки, наряды… Темно-карие глаза пытливо вглядывались в людей, и не было понятно, о чем она думает, говорит ли серьезно или насмехается. Айнур преподавала мне «азы» актерского искусства, потому как именно ее, талантливую и известную, попросил помочь в моем обучении Эмин – далеко не последний человек к кинематографии и моей судьбе. Иногда советы известной актрисы мне нравились, но чаще всего это было невыносимо. Когда я впервые выступала на сцене, во время репетиции, она не просидела и десяти минут. Просто встала и ушла обратно в гримерную. Безразличную ко всему меня на тот момент этот поступок вывел из себя настолько, что я еще долго не могла успокоиться, хотя внешне чувства были тщательно спрятаны. После, следя за моим очередным выступлением, она серьезно произнесла:
- Не нужна на сцене красивая кукла. Мало быть красивой и выходить удачно в кадре, если ты стремишься к работе в киностудии. Тем более этого мало для театра, где ты словно живая мишень под расстрелом десяток глаз. Я, как и они, жду от тебя жизни, а не пустых безжизненных предложений. Ты не живешь, ты играешь, а это уже заведомо проигрышный ход. Впитай в себя образ, а образ в себя, отдай сцене свою жизнь, и она возродит тебя в новой. Живи на сцене, умирай, рождай эмоции! Но пока я не увижу этого, ты не пройдешь дальше этой бессмысленной роли.
Я злилась, но молчала, держа все комментарии при себе. Знала, что впереди еще больше трудностей, которые все равно необходимо преодолеть.
- Запомни, девочка, одну вещь: сейчас ты словно вода. Ты можешь принять любую форму, входить в любой образ, что немаловажно для актера. Но быть водой – мало. Нужно уметь сочетать в себе несколько стихий. Добавь огня, чтобы зрители видели не только форму, но и содержание. Чтобы ты смогла передать и зажечь в них свой огонь. И тогда ты победишь.