***
Максим проснулся первым, парни, жившие с ним в комнате, ещё спали. Настроение паршивое, во рту, будто кошки насрали - выкурил перед сном три сигареты подряд, думал нервишки успокоятся. Быстренькоополоснулся в душевой, соскоблил выросшую за ночь щетину, почистил зубы, надел свежую футболку - готов! Первый раз в жизни у него нет аппетита, залпом выпил пол-литровую бутылку воды и пошёл к дверям.
— Чё встрепенулся так рано? — сонным голосом буркнул Максимилиан, повернулся к стене и засопел.
Максим обернулся, на несколько секунд замешкался в дверях, и вышел. Вдохнул полную грудь воздуха, наполненного ароматами леса, подставил лицо только-только поднимающемуся солнцу. Тишина. Лагерь спал сладким утренним сном. Он привычным жестом похлопал по карманам, решил закурить, достал смятую пачку, выудил сигарету, вытащил зажигалку и хотел прикурить, но передумал - снова во рту будет гадко, точно в общественном туалете. Рассовал сигареты и зажигалку по карманам, остановился, не зная чем заняться. Боковым зрением, вдруг, ухватил движение среди, устремляющихся вверх, к солнцу, сосен. Повернулся. Рыжим пламенем мелькнули среди деревьев знакомые лохмы. Милка! Он пошёл ей навстречу.
— Милая! — он специально произнёс её имя так, как она просила, с ударением на «а», ты что не спишь?
— Комары сожрали, спать не дают! — ответила она, почёсывая искусанную шею. — А тебе, почему не спится? — заигрывающим голоском произнесла она, — может, прогуляемся?
— Давай, — кивнул он.
Они пошли по извилистой тропинке, уводящей вглубь леса.
— Давно хотела сказать тебе, Максим, — Милка держала паузу, ждала, что он спросит: «Что же ты хотела сказать? Что-то очень важное? Продолжай! Я жду!» Он молчал, не проявляя интереса к её словам.
— В тот раз, когда мы с тобой оказались наедине, я повела себя глупо! И не объяснила своё поведение. Ты обиделся! Я знаю! Ну, конечно же, ты был прав! Мне очень жаль, что всё так получилось! Я люблю тебя, Максим! Ты, наверное, знаешь об этом?»
— Вот это заявление! — Максим только после её последней фразы, сбросил
оцепенение, охватившее его. Его мысли крутились около Марго, рассматривая то с той, то с другой стороны размолвку, произошедшую между ними.
Я люблю тебя, Максим! — она искоса взглянула - понять как он отреагирует на признание. Объяснение в любви - безотказный приём, она это знала и решила его использовать. Любила ли она на самом деле Максима? Иногда ей казалось, что да - очень, а иногда она о нём и не вспоминала. Просто ей было ужасно обидно, что он так быстро переметнулся к Ритке, и это фраза: «Знаешь, Милая! Когда очень хочется есть, с голоду, можно и корку чёрствого хлеба ухватить!», эта ужасная фраза сводила её с ума. Разве можно говорить такое девушке? Только если она очень понравилась тебе, а потом, когда ты стал настаивать на большем, она отказала - ты разозлился, сказал обидные слова и переметнулся к другой. — Именно так объяснила себе Милка, то, что произошло между ней, Максом и Ритой.
Он молчал и только нервно дёрнувшийся уголок губы, выдал то, что он слышит слова Милки.
— Ты всё ещё сердишься на меня? — она вкрадчиво заглянула ему в глаза.
Он презрительно дёрнул уголками губ, пожал плечами:
— Нет, я и думать забыл об этом.
Если бы я видела, что между тобой и Ритой есть чувства, я бы никогда не призналась тебе в любви.
— Интересное заявление! Я вроде тебе ничего не говорил о наших чувствах с Марго, — он разозлился: «Видела - не видела! Какое тебе дело! Да пошла ты… куда подальше и со своей любовью и со своими выводами!» — но не произнёс грубые слова вслух, только иронично хмыкнул, — любишь, значит?
Она испуганно кивнула, услышав недобрые нотки в его голосе: «Вот тебе и безотказный приём!»
— Докажи, если любишь!
— Но как, Максим? — жалобным голоском простонала Милка.
Максим остановился, повернулся к ней лицом, отметив про себя, что её история любви к нему, всего лишь, её история, и он к этому не имеет никакого отношения.
— Ты знаешь как! — жёстким голосом произнёс он.
Пронзительный звук горна заставил их вздрогнуть, испуганная резким звуком птица, вспорхнула высоко над ветвями деревьев.
— Пора ребят поднимать на завтрак! — Милка проводила взглядом испуганную птицу и взглянула на Максима, — это то, о чём я думаю?
— Да! — резко ответил он, — если девушка объяснилась в чувствах - это приглашение в постель! Любой нормальный парень понимает это именно так! Приходи после завтрака на это место - разберёмся, есть у тебя ко мне чувства или нет!
— А у тебя? — после секундного молчания, произнесла она.
— Я тебе в любви не объяснялся! — он шагнул в сторону от неё, собираясь вернуться к себе в комнату.
Она суетливо перебирала пояс простого хлопчатобумажного халатика, накинутого утром, впопыхах, очевидно, принимая решение.
— Придёшь? Или для чего ты затеяла этот разговор?
Она пожала плечами:
— Так сразу - в постель?
— В постель не обещаю. Постели здесь нет, а места, чтобы заняться сексом предостаточно! Я же у тебя не первый, так что ломаться, девочку из себя строить!
Милка хотела «взбрыкнуть», обидеться, наговорить кучу неприятных слов, ну, да - не первый! И что теперь? Она сразу должна бросаться в его объятья? Но вместо этого, произнесла:
— Не первый! И даже не второй! Но, я же не какая-нибудь «прости господи», чтобы только пальчиком поманили, сразу ложиться на спину…
— Мила, я пока ещё в здравом уме и твёрдой памяти! И это ты меня поманила, а не я! Ладно, мне пора идти, да и тебе тоже. Если надумаешь - приходи сюда - разберёмся! — он пошёл прочь так, будто ничего особенного и не произошло в разговоре - так, сухая, деловая договорённость и ничего больше.
Она осталась в замешательстве, растерянная: «Если бы я знала, что он так ответит, то не начала бы этот разговор. А, ведь и в самом деле - я призналась, что люблю его и что дальше? С его стороны всё логично - любишь, идём дальше, начинаем сексуальные отношения! Почему нет?» Милка пошла в сторону отряда, мучительно раздумывая как быть - пойти на сближение с Максимом или послать его куда подальше: «Пусть я и не девственница, но не такая, чтобы сразу же заниматься сексом, без романтических встреч, без цветов и красивых слов любви. Красивые слова любви были! Но только с её стороны!» Она подошла к корпусу, распахнула двери в спальни мирно посапывающих ребят: «Подъём! Вставайте, ребята! Умываться, бегом на зарядку и завтракать!» «Пойду!» — окончательно решила она, допивая кофе с молоком и вертя головой по сторонам - Максима в столовой не было. После завтрака, она незаметно улизнула, заставив ребят заниматься уборкой территории около корпуса. Переоделась в джинсовый сарафанчик, надела кружевное бельё и пошла на условленное место. Максима ещё не было. Прошло минут десять, она начала заметно нервничать, обдумывая - ждать или вернуться в отряд, к ребятам.
— Мила! — она ждала его, но почему-то вздрогнула от его оклика.
— Привет, Максим! Как видишь, я пришла!
— Вижу! — буркнул он, — не слепой! Сразу сексом займёмся или погуляем немного для приличия?
— Погуляем! — они пошли поодаль друг от друга.
«Хоть бы приобнял или за руку взял!» — тоскливо щемило сердце у Милки, но она не подала виду:
— Тебя, почему на завтраке не было?
— Нет аппетита, — он сунул руки в карманы, отчего Милка сделала вывод, что он и не собирается приобнять её, взять за руку, поцеловать.
«Ну, и ладно, — решила она, — после секса он ко мне привяжется сильнее и, может быть, даже влюбится!»
Они поднялись на обрывистый берег реки, туда, где он встречался с Марго, постояли недолго, вглядываясь в бурлящую воду, и пошли, углубляясь, в лес.
Отошли недалеко от тропинки.
— Сядем? — Максим махнул рукой в сторону старой, изуродованной суровым климатом, сосны.