Когда у здоровяка сзади кончились зубы, он стал изумлённо озираться, не понимая, куда делся его кореш. Воспользовавшись его заминкой, Ангис начал шептать следующее заклинание. В тот момент, когда он собирался метнуть заклятье в громилу, его за ногу цапнула лягушка. Метаморфоза сорвалась с пальца и угодила в амбала. Но заклинание было нарушено вмешательством, и бугай превратился не в мышонка, как хотелось бы бесу, а в двухметрового медведя – хотя здоровяк и раньше-то малышом не был.
Медведь жизнерадостно оскалился (заклятье восстановило ему, на беду Ангиса, все зубы, да ещё и увеличило их число и размер втрое). Бес бросился бежать, лихорадочно ища выход. Бывший громила помчался за ним, в пылу погони раздавив квакающего напарника. Пёстроголовый на бегу пытался отстреливаться молниями, но мутировавшее заклинание оказалось чересчур мощным, и зигзаги просто отскакивали от шкуры медведя. До сих пор они не угодили в беса лишь чудом.
Внезапно Ангиса осенило. Он прошептал заклинание и открыл проход между Мирами. Медведь не успел вовремя затормозить и ворвался в Мир Динозавров. Закрывая проход, бес успел заметить, как медведь бьёт морду тираннозавру.
Пёстроголовый огляделся. Оказалось, что он убежал довольно далеко от дома жертвы. Ангис плюнул на всё, подошёл к ближайшему зданию и, забравшись на козырёк подъезда, уснул…
35
НЗ – это не только неприкосновенный запас, в России это обозначает – «нет закуски». Причём, в большинстве случаев.
Утром Ковалёв отправился на работу. По дороге он незаметно высматривал стукнутого типа. Вчерашнего преследователя видно не было.
В отделении было на удивление тихо. Портрет Славы с «доски почёта» сняли. У подножия лестницы два техника меняли паркет. Учитывая бюджет полковника (а кто же ещё мог до такого додуматься?) и подозрительное совпадение нового куска со старым окружением, можно было смело предположить, что Нечепоренко просто изъял часть паркета из чьего-то кабинета. Феномен поднялся на второй этаж и заглянул в кабинет напарников – так и оказалось: паркет зиял свежими дырами, сквозь которые проглядывали старые доски.
– Добрый день!
– Какой день? Глаза разуй – утро ещё! – хмуро отозвался Петров, массируя подбитый глаз.
– Что это с ним? – осведомился Ковалёв у Глеба.
– Ранним утром Бабаян пришёл к киоску (ночью работал его сменщик, Бабаян почему-то решил, что именно его киоск должен работать круглосуточно), видит – стоит этакий шкаф, чего-то ждёт. Ну, Бабаян, естественно подумал, что это взломщик, и засветил ему сумкой в глаз. Потом, когда узнал, что это наш доблестный сержант, извинился, конечно. Ящик «Бочкарёва» подарил.
– Так чего он хмурый?
– Жалеет, что киоск был не Рабиновича, – вклинился в разговор Крылин. – Качество подарка уже не то. А у тебя как дела?
– Вчера какие-то отморозки пытались меня ограбить, но я их вразумил, – ответил Слава.
– Вот видишь, Петров, – укоризненно заявил Глеб, – а ты не мог вразумить какого-то Бабаяна!
– Ага, и пили бы вы сейчас моё пиво!
Затрезвонил телефон. Сержант сорвал трубку и рявкнул:
– Вы ошиблись номером!
Но капитан предвидел такую реакцию и успел подставить под падающую трубку руку:
– Алло, капитан Жигалов. Нет, это на линии шалят. Мы разберёмся. Что? Киоск ограбили? Да. Выезжаем.
– Ну? – выжидающе спросил Евгений.
– Что – ну? Разворотили ещё один ларёк на улице Космонавтов. Феномен, бери машину и поезжай туда.
– Хорошо. – Ковалёв ушёл.
Глеб открыл ящик стола, чтобы достать дело журналистки, и заметил на дне необычный бутылёк.
– Кто пузырь забыл?
– Может, стажёр? – предположил старлей. – Он вчера за твоим столом сидел.
Жигалов ополоснул флакончик водой из графина – Крылин заклеил дыру жвачкой – и наполнил пивом.
– Будет мой НЗ.
36
Велосипед – лучшее средство для похудения, но не всякий транспорт выдержит ваш избыточный вес.
Сегодня Чернов был добрый и предложил Ковалёву самый новый (из трёх) «бобик». До места ограбления Слава доехал быстро. И вовремя – для того, чтобы спасти несчастного киоскёра от толпы алкашей. Феномен врубил сирену. Она пару раз вякнула и заткнулась. Пьянчужки оглянулись, увидели милицейский «уазик», направляющийся к ним, и быстренько смылись.
– Спасибо вам, – поблагодарил лавочник, коренастый человек средних лет с тоненькой ниточкой бородки на лице. – Вы спасли мой товар!
– Не за что. Давайте познакомимся: младший лейтенант Вячеслав Ковалёв.
– А я Виталий Фёдорович Евстигнеев.
– Вы видели, как это произошло? – спросил Феномен.
– Нет, к сожалению, – ответил Евстигнеев. – Когда я пришёл, стены уже не было. Зато были эти алкаши. Что мне теперь делать?
– Преступник, скорее всего, бросил вашу витрину за первым поворотом.
– А что, уже было похожее преступление?
– Было, – кивнул Ковалёв. – И не одно. Вчера.
– Хорошо, – сказал киоскёр. – Вы постойте, пожалуйста, тут, чтобы эти пьяницы снова не позарились на мой ассортимент, а я сбегаю за стеной.
Евстигнеев сорвался с места и скрылся за поворотом. Через минуту он появился обратно, нагруженный витриной. Слава помог ему установить стену, побродил вокруг в поисках следов или хоть каких-то зацепок, но так ничего и не нашёл. Можно было возвращаться. Феномен попрощался с киоскёром и завёл машину.
«Уазик» резво проехал пару километров, а потом начал чихать, кашлять и вскоре заглох окончательно. Феномен вызвал по рации Чернова.
– Ну? – отозвался тот.
– Шурик, это Ковалёв. Твой суперпуперновый «бобик» заглох посреди дороги!
– Я сейчас буду! – ответил тот и отключился.
– Вот блин! – раздосадовался Слава. – Я же ему не успел сказать, где я!
Через пять минут примчался Чернов на велосипеде. И с ходу нырнул под машину.
– Как ты меня нашёл? – удивился Феномен.
– Я свои машины по запаху за полгорода чую! – похвастался Шурик.
– Помощь нужна?
– Не-а. Сам справлюсь.
– Тогда я пошёл.
– Угу, – многословность Чернова всегда была обратно пропорциональна его увлечённости ремонтом.
Ковалёв пошагал к автобусной остановке.
37
Хороши весной в саду цветочки,
Если их не надобно сажать…
Испортив в качестве маленькой мести машину рыжему (ну и чтобы себе совесть успокоить), Пёстроголовый почувствовал себя намного лучше. Теперь ему предстояло придумать что-нибудь ещё.
Ковалёв как раз проходил мимо пятиэтажного здания, все балконы которого были уставлены горшками с цветами – жители этого дома, в основном, пенсионеры, все как один состояли в обществе юных огородников. Применив кинетическое заклятье, Ангис устроил рыжему небольшой «горшкопад». Но Ковалёву снова повезло – первый горшок приземлился в метре от него. Рыжий понял, чем ему это грозит, и помчался вперёд. Ни один «снаряд» его так и не задел.
Отбежав на безопасное расстояние (метров на двадцать от дома, всё-таки на улице было ветрено), Ковалёв обернулся. И увидел беса – тот забыл спрятаться, разочарованно наблюдая за своей очередной неудачей. Опомнившись, Ангис поспешил смотать удочки. Рыжий рванул за ним.
Бес старался выбирать самые запутанные улочки и постоянно петлял, меняя направление. Это его и подвело. Свернув в очередной раз, он оказался в тупике. А Ковалёв уже наступал ему на пятки. Пёстроголовый хотел было взлететь, но магическая сила ещё не достаточно восстановилось после «горшкопада». Он уже хотел пальнуть в преследователя последней молнией, но вспомнил слова Хозяина про несчастный случай. Если Ангис убьёт жертву магией, об этом тут же пронюхают прихвостни Яхве, а Сатанаилу это не понравится. А если Владыке что-то, точнее, кто-то не нравится, этот кто-то обычно долго не живёт.