Синицын:
- Поделят пополам.
Вот именно, что здесь всё делится пополам. Но зрителям от этого неинтересно.
Почему российские организаторы спорта и возмущены, что их обвиняют в допинге и другой нечестности, - ибо:
- Дак все эдак!
Все-то все, конечно, но в разной всё-таки степени:
- От небольшого до Мирового и даже Вселенского масштаба.
Снукер договорной до возмутительности - не только смотреть неинтересно, но и - что удивительно:
- Слушать Синицына уже не так приятно, как было сначала, когда периодически возникала мысль:
- Здесь всё хорошо, по-честному. - И более того, уже:
- Совсем не хочется:
- Уж больно очевидная трепатня:
- Все сейчас говорят о глобальных махинациях в футболе и других видах спорта, который инициируют и исповедуют не сами игроки, а их высоко-высоко стоящие рукой водители, практически в мировом масштабе. Причем:
- Официальные. - А что уж говорить о частных букмекерских конторах. - Без знака вопроса.
А Синицын при этом, можно сказать, фигурально выражается по умолчанию:
- А это не ваше дело, господа зрители! - Смотрите, и скажите спасибо, что вам вообще что-то веселое показывают. - Идеология не с неба взятая, и является не чем иным, как:
- Махровым-м-м соцреализмом-м-м.
И может даже оправдаться:
- Другой массовой и не бывает, всегда на массы идет обман, а вы уж - если сами с усами - думайте:
- Когда это по-настоящему, а когда ребята просто так: погулять вышли.
Но в том-то и дело, что этого: или - или:
- Не может быть никогда, априори.
Всегда идет не соревнование, а просто показательные игры.
Можно сказать:
- Аттракционы. - Как вот сейчас комментатор говорит про Селби, как будто про гиганта мысли в парке культуры и отдыха из фильма 50-х годов:
- Он очень, очень силен.
И ответ на это:
- Дак, естественно.
Но также естественно, что смотреть народ на это не будет, все, как и раньше лучше займут очередь в пивной бар, где продают еще и раков, про которых, к счастью, уже не намекают:
- Ани ишшо зивые.
Ибо:
- Пьяных обмануть вам, ребята, уж точно:
- Не удастся. - И знаете почему?
Им и так весело.
---------------------
Робин Гуд с Кевином Костнером
Говорят про Шервудский лес, что нем есть призраки. Но!
Но Призрак Шервудского леса - это Итальянский лес.
--------------------
31.10.16
Радио Свобода - Поверх барьеров с Иваном Толстым
Сергей Солоух говорит, что понял, как можно написать роман - имеется в виду:
- Много страниц, чтобы они были как-то связаны.
И это, парадокс:
- Ничего делать, в том числе писать, и не надо!
И Иван Толстой тут же подхватил эту открытую Сергеем Солоухом мечту-реальность-идею:
- Этому обучали еще в восьмом классе школы. - И.
И привел хороший пример:
- Нет, не так же делал и Заратустра, а:
- Пушкин!
Увы, это приличная ошибка. Ибо Пушкин делал:
- Как раз наоборот. - Ибо есть две разницы, как Это делать.
Первую предложил Ал Цукерман, объяснив на Поющих в Терновнике, Унесенных Ветром, и еще на несколько книгах, что:
- Наоборот, не надо давать читателю вообще шанса выпустить книгу из рук, пусть читает до утра, за обедом и ужином, в туалете, и даже по дороге на работу, чтобы отпроситься на сегодня-завтра, и дочитать этих:
- Унесенных Ветром, - ибо, как сказал он начальнику цеха, старшему мастеру, и просто мастеру:
- Чи-та-ю-ю Книгу!
Следовательно, никаких прямых отступлений, и перемен погоды, и снег, и ветер, и звезд ночной полет, меня мое сердце:
- Всегда в тревожную даль зовет.
Но вот, говорит Иван Толстой, наше молодое самое передовое общество в мире:
- Отрыло Перерыв на перемену. - И стало так хорошо, что и возвращаться назад для этого чтения никак не хочется, так бы всю оставшуюся жизнь и играли в футбол даже с девчонками.
Всё это так, всё это правильно, но!
Но Иван Толстой привел в пример Пушкина, что именно он рассказал, как начинать сказку про белого бычка:
- Всегда с начала.
Но в том-то и дело, что нет! Две разницы в написании большого количества страниц - это именно Пушкин и книги, которые привел Ал Цукерман, как пример бестселлеров.
Как учат писать в школе школьные сочинения - это уже не третья разница, а как сделать так:
- Чтобы эти школьные сочинения никто не читал, а только и обязательно:
- Мучился.
Пауза в повествовании у Пушкин имеет совсем другой смысл, чем имеют его школьные сочинения, желающие только выполнить приказ учительницы:
- Читобы было не меньше пяти-десяти страниц в вашем изложении.
Ибо у Пушкина и нет никакого повествования, которого необходимо придерживаться, чтобы закономерно появился:
- На красных лапках гусь тяжелый,
Задумав плыть по лону вод,
Ступает бережно на лед,
Скользит и падает веселый.
Мелькает, вьется первый снег,
Звездами падая на брег.
Что заметил Катенин, и сообщил, что:
- Не помню, что и было в этой главе Евгения Онегина, только гусь пробежал, да жук прожужжал.
Так происходит потому, что перед Пушкиным стоит не та задача, что пред учеником в школе:
- Написать сочинение на Тему. - Там:
- Образ Катерины в её темном царстве, или:
- Почему Софья так злобствует против влюбленного в нее Чацкого.
Пушкин расписывает другую тему, как минимум:
- Быть или не быть, - а еще точнее:
- Сотворение Мира Богом. - Следовательно, не картинку перед собой рассматривает, а исходит из:
- Фундамента, - состоящего только из шести дней творения и седьмого отдыха. - Как он сам и говорил:
- Тема должна быть не меньше Ада Данте Алигьери.
Следовательно:
- Тема не передо мной, а во мне. - Поэтому отключаться от себя до беспамятства не имеет никакого смысла.
Школьное же сочинение пишется, как пишется-делается Госплан:
- Сёдня вы министр сталелитейной промышленности, а завтрева, авось попадете на картохвель с иво сельским хозяйством. - Зачем?
- Вот именно за тем же, зачем Сергею Солоуху скушно писать одно и тоже.
В принципе, не зря, конечно:
- Им овладело беспокойство,
Охота к перемене мест,
Весьма мучительное свойство,
Немногих добровольный крест.
Но сразу видно, что эта Охота к перемене мест разная у Пушкина и у школьного сочинения, по образу и подобию которого построена вся советская литература. Ибо фундамент как любой самой высокой и самой толстой советской литературы и школьного сочинения всегда и абсолютно:
- Один и тот же, - а именно:
- Краткий Курс, - превзойти который не имеют права ни академики, ни плотники, ибо все они:
Одни и те же монтажники Партийности - искусственно созданной определенности, имеющей, тем не менее, основание в древней Вавилонской Башне, смолой для кирпичей которой послужила тоже искусственно созданная человеком смола под названием:
- Кор-руп-ция-я-я.
Краткий Курс - это зерно, которое не имеет права расти, метаморфоза превращения в дерево у него отсутствует на генетическом уровне заодно с самой генетикой.
И фундаментом этой разницы является Человек:
- Герой он романа, - или как сказал Высоцкий:
- Просто так: погулять вышел?