Утеря артефакта с определением «чёрного» противника — двадцать пять баллов. Утеря артефакта без определения противника, а также самоличная порча, уничтожение, потеря и другие глупости приведут к дисквалификации с назначением отработок. Всё ясно?
Адепты закивали, а потом слаженно ответили согласием.
— Перейдём к условиям победы для «чёрных»: заполучить артефакт или уничтожить, оставшись вне подозрения — сто баллов. Повреждение артефакта оставшись вне подозрения — семьдесят пять баллов. Заполучить артефакт и не удержать — пятьдесят баллов. Повредить артефакт обнаружив себя — двадцать пять баллов. Если вы не определили белого противника — дисквалификации с назначением отработок. Всё ясно?
Все ответили согласием. Меня охватил мандраж. Думаю, остальных тоже. Стало жутко, а что если проиграю?
— В этом году мы усложним задачу для всех и не станем показывать цвета. Однако все получат подсказку — характеристику артефакта и загадку, решением которой является имя противника. Так как задачу мы усложнили, время игры увеличиваем с трёх суток до семи. Перед началом жеребьёвки наденьте эти браслеты. Они будут отмечать индикаторы выполнения задач.
Магистр открыл коробку, стоящую на столе, и показал простейшие браслеты. Серые тонкие полоски. Они были прямые, как линейка. Когда староста выдал мою и я поднесла его к руке, он соскользнул с пальцев и закрепился вокруг запястья левой руки. Любопытный артефакт.
— Теперь жеребьёвка. Берёте камень, выходите из кабинета и ждёте там. Когда все выйдут, возвращайтесь в таком же порядке по одному. Приступайте, — сказал магистр, держа в руках мешок.
Адепты зашушукались, решая кто первый. У ребят вышел спор, но магистр молчал и изучающе смотрел. Тогда первым пошёл Келвин, ведя с собой Киру.
— Давай Кира, ты берёшь первый камешек, я второй. Посидим в коридоре. Всё лучше, чем стоять здесь и смотреть как они спорят, — говорил Келвин мягко, наверное, ожидал сопротивления.
Обычно так и было: Кире говорили сделать что-то, а она отказывалась и отправлялась на отработку. Но не сегодня. В этот раз она под звенящую тишину, наступившую после слов Келвина, сунула руку в мешочек и достав камешек, спрятала кулак в карман брюк.
Келвин замер, как и мы все.
— Ты прав, я бы присела и чем скорее, тем лучше, — сказала Кира, направляясь к выходу. Её слова живо вывели нас, меня и Келвина, из ступора. Он быстро выхватил из мешочка камешек и запрятав в карман поспешил за Кирой. Я подбежала к магистру и взяв свою закинула в сумку. Сразу же выскочила из кабинета.
Кира сидела на скамейке у окна и возмущалась.
— Что ты заладил про целителей! Я всего лишь стоять устала! А ты меня сразу в целительский корпус отправить хочешь!
— Порядок? — услышала голос Итана позади. А следом за ним шёл Айзек. Кажется, Кира всех перепугала.
— Порядок, вроде, — ответил Келвин.
— Вот это будет неделька, — усмехнулся Айзек.
Ребята с ним согласились, а я просто присела рядом с Кирой. Она придвинулась и положила голову мне на плечо. Осознав, что с ней всё в порядке успокоилась. Но вместе с тем пришло любопытство. Рука так и зудела достать камень, чтобы посмотреть. Однако я мужественно терпела, отмечая, что адепты быстро наполняют коридор.
Примерно через пол часа вышел парень и закрыв за собой дверь, объявил, что он последний. Все посмотрели на Киру. Я тоже.
— Кира, твоя очередь, — сказала ей. Но она не шелохнулась.
Страх пробрал меня и не только.
— Кира ты слышишь меня? — спросил Айзек, присев на корточки перед нами.
Я видела только макушку Киры, но на лице Айзека отчётливо читалось
выражение тревоги. От страха за подругу сердце забилось быстрей.
Глава пятнадцатая. — Игра -
— Айзек, что с ней? — спросила истерично.
— Кира, — он потрепал её за плечи.
— Дай поспать а! — вяло возмутилась она.
От сердца отлегло. На мгновение. А потом я вспомнила, что легла она спать рано и проснулась поздно.
— Ты же только недавно проснулась? — спросила её.
— Ну и что? Я устала.
— Возьми задание, и я отведу тебя в комнату, — предложил Келвин.
— Ладно, — легко согласилась Кира.
Она провела в кабинете минут десять. А когда вышла, заявила, что будет ждать Келвина не больше пяти минут. И то, только потому что магистр велел заходить всем по очереди.
После Келвина в кабинет зашла я. Магистр сидел за столом с листом в руках. Он что-то читал, но увидев меня отложил бумагу в папку. Взял чистый лист и протянул мне. Как только я его взяла, на верху листа появилась цифра «три» и слово «чёрный».