– Анна-аааа, – раздался крик с улицы.
Я выглянула в окно. Там стоял Эрик. С двумя велосипедами.
– Я не знал, в какой квартире ты живешь, да и номерами мы не обменялись. Поэтому пришлось кричать, извини. – Он улыбался. Мне кажется, он улыбался всегда. И всегда носил черное. – Спускайся, как будешь готова. Я жду тебя.
Я не стала терять время, собрала волосы в тугой хвост, натянула лосины и, кинув рюкзак на плечо, выбежала на улицу.
– Серьезно, велосипед? – Спросила я, спускаясь с крыльца дома. – Я же рассказывала тебе, что этот зверь не для меня. В последний раз я разбила все колени.
– Именно поэтому я прихватил для тебя защиту, – Эрик помахал шлемом и наколенниками.
– Может быть, мы просто прогуляемся по парку?
– Что я слышу, неужели ты боишься?
– Я ничего не боюсь.
– Тогда бери снаряжение и садись на этого зверя. К 25 годам пора уже научиться кататься на велосипеде.
Я послушалась.
Не могу сказать, что у него получилось научить меня кататься, но в этот раз хотя бы обошлось без травм. После мы остановились в парке, где Эрик организовал пикник. Он принес с собой даже плед, чтобы все выглядело культурно.
– Расскажи мне, чего ты еще не умеешь или хотела бы попробовать. – Сказал он.
– Хочешь, чтобы я попробовала все, прежде чем умру?
Я впервые сказала это вслух при нем. Мне было не по себе.
– Нет, – с его лица исчезла улыбка, а голос стал серьезным. – Я хочу, чтобы ты почувствовала себя живой.
– Думаешь, сейчас я этого не ощущаю?
– Думаю, что сейчас да. Но не вчера, когда мы встретились.
– Зачем тебе это? Мы знакомы меньше суток.
– У каждого свои причины, Анна.
– Поделишься своими?
– Не сейчас.
– Почему я должна делиться с тобой чем-то, если ты при этом недоговариваешь?
– Всему свое время, поверь.
– Если ты думаешь, что мне необходима помощь или поддержка, то ты очень сильно ошибаешься. Мне нравится проводить с тобой время и, спасибо тебе за этот прекрасный день – но не стоит строить из себя спасителя и помогать мне разглядеть прекрасное в этой жизни.
– Кто же тебя так обидел, что ты настолько сильно стараешься оградиться от людей, – почти шепотом ответил он.
– Меня невозможно обидеть.
Как и вчера, обратный путь мы провели в тишине. Да, я неправа. Возможно, мне и нужна эта помощь, которую он готов мне дать. Но я привыкла справляться со всем самостоятельно. И я не дам себе поблажек даже под конец.
21 ИЮЛЯ.
Может врачи и думали, что мое время максимально на исходе, тем не менее, неделя почти подошла к концу, и я отправила к родителям. Эрик больше не появлялся, хотя мы и обменялись номерами. Я тоже не стала ему звонить.
От Денвера, где я живу сейчас, до Каспера, где выросла я и проживала моя семья расстояние 360 километров. Дорога занимала около 4 часов.
С семьей мы виделись редко. По большей части из-за того, что я не любила возвращаться в родной город. С каждым километром, который приближал меня к Касперу, мое сердце билось чаще, а руки начинали потеть.
Каждый раз, когда я возвращаюсь в это место, меня не отпускает внезапное чувство тревоги. А еще воспоминания. Они везде, черт возьми.
Если вы когда то сбегали подальше от дома, чтобы начать новую жизнь – вы поймете. Очень тяжело возвращаться. Даже, если ты возвращаешься всего на один день.
Даже, вдыхая воздух этих улиц, я чувствую грусть и тревогу. Меня накрывает с головой, будто мне снова 16 лет и вот сейчас я пойду с друзьями в клуб. А потом кто-то напьется, кто-то переспит, кто-то признается в краже, а кто-то поругается. И жизнь изменится.
На-в-сег-да.
Я припарковала свою машину, огляделась по сторонам, и постучала в дверь.
– Открыто, – послышался голос сестры.
Я это знала. Они никогда не запирают дверь к моему приезду. А я никогда не захожу без стука, и не открываю дверь сама, хоть и ношу с собой ключи от их дома.
В прихожей я сразу почувствовала запах пирога.
– Мой любимый, с черникой,– сказала я маме, которая сразу же вышла меня обнять.
– Я так рада, что у тебя удалось выбраться на эти выходные. Мы очень соскучились.
–Я тоже скучала, мам.
– Что? Неужели наша суровая Анна призналась, что скучала по своей семье, – ворвалась в разговор моя сестра. – Кто ты? И что ты сделала с моей стервой-сестрой?
– Иди в задницу, Элизабет.
Мы обнялись.
Эли была младшей. Сейчас ей 19, она слушает тяжелый рок и ходит волонтером в воскресную школу. Наши отношения можно описать фразой: от любви до ненависти всего один шаг. Однажды ночью она нанесла на мои волосы крем для депиляции. Это было перед тем, как я должна была выступать перед всем городом на каком-то важном мероприятии. Утром я сломала ей руку. А вечером мы заказали пиццу и, как ни в чем не бывало, сели смотреть «Сплетницу» по телевизору.