— Святой Космос, ну как же я ненавижу его! Если когда-нибудь этот упырь сюда еще раз сунется, то сразу же, не задумываясь, отгрызи ему его тупую башку. Ты понял меня, Ветер?
Но Ветер только фыркал и как обычно прикрывал одной лапой свои глаза. Наверное, он думал, что я полоумная ведьма, раз каждый день ругаю какого-то мифического мужика, которого он и в глаза не видел. Так и жили, почти не тужили.
А еще через пару дней мне на телекорп поступил звонок от Шаи Аттер-Нуаро, и я не смогла проигнорировать его.
— Привет, Ванда, — она говорила вкрадчиво и осторожно, не понимая, что можно от меня ожидать.
— Привет, Шая, — тепло ответила я.
— Мне тут Каин дал выходной от детей и от него, — и задорно рассмеялась, — и я подумала, что неплохо было бы с тобой увидеться, если ты, конечно, не против.
Я на секунду задумалась, а потом все же выдохнула:
— Не против.
Я кинула взгляд на духовку, где выпекались сладкие булочки с корицей и улыбнулась. Что-ж, надеюсь Шая с ходу не будет меня прессовать на тему того, что случилось с Сорос и после, иначе ей придется терпеть поток моих слез, а я в этом деле, ой, как не сдержанна в последнее время.
Розоволосая девушка элементал появилась на поляне перед моим домом из синего марева портала своего мужа. Рассмеялась и крепко обняла меня, а потом, без опасения вскрикнула и кинулась обнимать моего шинтару, приговаривая:
— Святой Космос, какой он миленький и хорошенький. А мягонький-то, Ванда! Ну просто душка!
Признаться, я даже вскрикнуть не успела, чтобы предостеречь ее. А потом и сама зависла от удивления, потому что Ветер только фыркал и смешно вырывался из объятий супруги Великого и с такой мольбой смотрел в мои глаза, мол «спаси меня от этой женщины, умоляю», что я не выдержала и расхохоталась. Неправильный мне какой-то шинтару попался…
Мы долго пили чай на веранде, говорили обо всем и ни о чем, ели булочки и смотрели как медленно диск солнца скользит по небосводу. Ветер некоторое время спал в тени своей любимой яблони, а потом и вовсе ушел в лесную чащу, скорее всего, на охоту.
— Ты знала, что я потеряла своих первых двух сыновей? — вдруг ни с того, ни с сего спросила Шая, а я оцепенела и прикрыла глаза, сглатывая и выдавливая из себя глухое «нет», а она же продолжила, — Да, я тогда думала, что Каин выбрал другую, что не любит меня и бросил нас умирать здесь, на этой самой планете. И я как никто другой понимаю твою боль, пусть она и всего лишь дело рук Сорос.
— Что? — встрепенулась я и во все глаза уставилась на Шаю. Что, во имя Космоса, несет эта женщина? Но она будто бы и не слышала меня и все говорила и говорила, погружая меня своими словами в пучину какого-то сюрреалистического безумия.
— Не понимаю, как можно было быть настолько безумной, чтобы вложить в голову своей собственной дочери самое страшное, что только может быть в жизни любого родителя? Греет только одно — в твоем случае, действительно, никто не пострадал.
— Да что ты такое говоришь? — вдруг вскричала я и, вскочив на ноги, схватилась за волосы.
— О, Ванда, прости, что заговорила на эту тему, я непростительно бестактна, — склонила девушка голову и прикрыла глаза ладонью.
Я же в полнейшем ступоре смотрела на нее, открывая и закрывая рот как глупая рыба, выброшенная на берег, а потом все же, когда перестало истошно колошматить сердце, сглотнула и спросила:
— Что значит «вложить в голову»? — я и не заметила, как по моим щекам заструились слезы.
— Но, Ванда…Святой Космос, я думала ты в курсе. Неужели ты все это время думала, что действительно была беременна и потеряла детей?
— Именно так, — прохрипела я и вновь рухнула в кресло.
— Прости, милая. Я думала, что Каин и Килиан уже давно сказали тебе, что это все были страшные иллюзии Сорос, чтобы окончательно сломить твой дух и поработить его, — крошечная ладошка Шаи коснулась моей руки и я окончательно сдала, всхлипывая и предаваясь горьким слезам.
— Ничего мне никто не говорил! — рыдала я, — А Кил вообще ко мне не приходит, потоптал траву пару раз и сдался, подлый обманщик!
— Ванда, но он взял продолжительный отпуск у Кая, только чтобы улететь к тебе сюда и вернуть твое расположение, — я кинула на нее скептический взгляд, а потом снова заплакала.
— Почти три недели прошло, как он был тут в последний раз. Только про себя твердил, о детях даже не заикнулся. Я прогнала его и правильно сделала!
— Ванда? — робко спросила меня Шая, и я подняла на нее свои заплаканные глаза, — Ты его любишь?