— Мы опоздаем, — вдруг слышу я свой собственный голос. Святой Космос, какого черта я отказываюсь от кайфа? Да я спятил, не иначе.
— Ну и плевать! Позволь сделать тебе приятно. Все, что ты захочешь, Кил, — ее глаза смотрят с мольбой, а в воздухе витает только запах ее страха. Она боится потерять свое место под солнцем. Гребаные бабы, да что же вы все такие продажные?
И я заставляю себя максимально отодвинуть сидение назад и приглашающе перевожу взгляд на свой пах. Секунда и Амаль уже спускается с моих колен и спешно расстегивает ширинку. Я даже не пытаюсь отбиться от того наваждения, что уже охватило меня ранее. Я закрываю глаза и представляю, что это со мной делает Ванда Балем. Да, вот так. Влажно, с причмокиванием и глубоким заглатыванием. Все как я люблю.
Только вот когда почувствовал приближение оргазма, специально открыл глаза и вперился в свою будущую жену взглядом. Это делает она, не другая девушка. И все, как, блядь, магия какая-то гребаная! Сухо, пресно, безвкусно. Да в топку это все!
Выхожу из флая злой как черт, беру заготовленный саквояж своей невесты и, почти силой вытаскивая ее из салона, веду к зданию порталопорта. Все, пора прощаться. Пока душу не отведу, лучше нам не встречаться.
Я весь горю в нетерпении и уже не тут. Поспешно, толком даже не прощаясь, сбываю с рук Амаль и на всех парах мчусь к той, из-за которой мои мозги поплыли в разные стороны. Нужно закрыть этот гештальт, поставить галочку и двигаться по жизни дальше. У нас с Вандой Балем разные дороги.
Пересечемся пару раз и разойдемся, как в море корабли.
Глава 27
Килиан
Она плакала. В ее глазах я вижу столько горя, тоски и страдания, что на какой-то краткий миг меня коротит. Но попускает, потому что я четко знаю — она ждала меня и все это лишь декорации к основному действию, где очаровательная Ванда Балем будет стараться меня прогнуть под себя и свои желания.
Она знала об Амаль. И все, что происходило дальше было нацелено только на одно — чтобы я наконец-то сделал свой выбор. Что ж, очень предсказуемо.
Я даже сканировать ее своей магией не стал. А нахера? Я ей в лоб говорю, что вся информация обо мне в открытом доступе, что все вокруг знают о моем несвободном статусе, а она, вместо того чтобы честно сказать мне обо всем, начинает корчить из себя долбанную моралистку.
Я не такая! Ты меня обманул! Поди прочь нехороший!
И так она меня своей истерикой выбесила, что я решил поставить вопрос ребром и обозначить цену. Что ей нужно, чтобы мы закончили весь этот цирк и перешли уже наконец-то к конструктивному диалогу и горизонтальной плоскости в отношениях?
Но и тут меня ждал провал.
Она послала меня на хрен. А потом роем разрозненных мстительных частиц вылетела в окно и принялась крушить мой флай.
Чокнутая бестия!
Я бы мог так ментально приложить ее один раз, что она уже бы даже встать не могла, но не стал. Я просто вышел и смотрел, как она уничтожает средство моего передвижения. Пусть отведет душу, наплачется, нагорюется, сделает выводы, а потом все равно придет ко мне.
А если не придет, то приду я. И мы все равно поговорим, но уже спокойно и без всей этой ненужной эмоциональной шелухи.
Что, собственно, и случилось. Уже вечером следующего дня в моей квартире раздался звонок в дверь. Почувствовал, что это она на каком-то интуитивном уровне и весь подобрался, как хищник перед броском. Даже если она явилась опять жрать мои мозги, а не трахаться, то живой уже отсюда точно не уйдет. И это факт.
Но когда я увидел ее, то дар речи потерял. Она пришла, согласная на все, и я глазам своим не верил. Атласное изумрудное платье, а под ним только ее голое, идеальное в своей красоте, тело. Она была как сон, словно вылепленная под заказ специально для меня — совершенная в каждой своей черточке. Как я ее прямо у двери не завалил и не отжарил, до сих пор не понимаю.
Но до белых простыней мы с ней так и не дошли. Я разложил ее на диване в гостиной, пропустив почти все предварительные ласки, потому что руки тряслись от нетерпения, а член просто ломило от жажды уже наконец-то оказаться в ее горячей глубине.
Святой Космос, вы не представляете, что со мной делал ее запах. Я как долбанный наркоман обнюхался до безобразия и все не мог остановиться.
А потом я наконец-то взял ее, прямо там, на спинке дивана, целуя ее и не веря, что она в моих руках, что я первый, кто обладает этой девушкой. И это был кайф, чистый, концентрированный экстаз, не сравнимый по величине ни с чем, что было со мной раньше. И я двигался в ней, и не хотел останавливаться. Глубже, жестче, сильнее. Что бы только моя, чтобы только подо мной орала и выгибалась дугой, чтобы только от моего члена кончала. Чтобы только я одни владел ее телом. Только я!