— Давид, ты же не сделаешь это со мной, — запищала она, но я ее не слушал.
С острасткой ударил по стене кулаком рядом с ее лицом:
— Если ты меня не услышала и еще что-то такое выкинешь, то на стол следака ляжет компромат на тебя. Видео, как ты пробралась в мой дом, результаты экспертизы, показания свидетелей… Видео классное получилось, ты там во всей красе…
Лина расширила глаза. Поверила и перепугалась до чертиков. Она не знала, что я блефую, что видео, увы, никакого нет и ей удалось пробраться в дом незамеченной. У меня нет доказательств, нет возможности ее прижать, я сам допустил, что мой дом стал проходным двором. Однако ей знать об этом необязательно.
Пусть боится и думает, что пожалел ее из-за проведенных вместе лет.
Впрочем, мне дела нет до того, как она себе объяснит мое поведение, припишет сентиментальности или жалости к ней, главное, чтобы угомонилась и оставила нашу семью в покое.
Отпустил бывшую и вытер руку о штаны, чувство, будто испачкал ее в чем-то липком. Мне мерзко было даже просто смотреть на ту, с кем прожил несколько лет. Как я был так слеп? Вот уж поистине пригрел змею на груди.
Выходя из тамбура, взглянул на Лину снова, она рыдала, сползая по стене. Думаю, больше не посмеет делать пакости или пробираться тайком в мой дом. Я здорово ее напугал.
У меня еще осталось чувство неудовлетворенности. Так и чесались руки написать заявление в полицию. Представляю, как утром бы кричала Эльза, намазав лицо этой дрянью.
Встряхнул головой, прогоняя картинку, как ее нежная кожа покрывается страшными волдырями.
А если бы сын пострадал? Скрипнул зубами, подавляя желание вернуться в клуб, взять бывшую за воротник и сдать ее в «обезьянник». Может, решетки и надзиратели ей еще более доходчиво донесут, что ей больше нечего делать в моей жизни?
И тем более пакостить.
Жаль, что в полицию идти не с чем. Но, думаю, моих слов Лине будет достаточно. Можно, конечно, начать расследование, только тогда никакого отдыха не получится. Всех присутствующих в доме начнут допрашивать: ремонтников, слуг, мою мать, нас с Эльзой, ремонт остановится, о поездке придется забыть… Я не хотел этого для нашей семьи.
Мои люди обеспечат и охрану, и проследят за ходом ремонта. Исследуют все вещи Эльзы на предмет новых сюрпризов и сделают это аккуратно, в отличие от органов полиции, которые бы разгромили и опечатали весь дом. Не думаю, что мелкая пакость Лины заслуживает такого грандиозного расследования.
— Домой? — спросил охранник, когда я устроился на пассажирском сиденье и пристегнул ремень безопасности.
— Нет. Давай к круглосуточному цветочному магазину, — внезапно скомандовал.
Вспомнилась бледная расстроенная Эльза, захотелось порадовать чем-нибудь, чтобы этот ужасный день стерся из ее памяти. Хотя бы цветами. Ведь все женщины любят цветы.
Мне пришла мысль, что хочу компенсировать ей все, что недодал или даже не подумал сделать раньше. Свадьба наша была показушной, ненастоящей будто, фальшивой. Медовый месяц вообще отпал за ненадобностью.
Хочется исправиться. Сделать все правильно. Душу вложить в главный праздник семейной жизни. Но это невозможно.
Нужно придумать что-то, чтобы доказать своей женщине, что она нужна мне. Чтобы пропало недоверие из ее искренних голубых глаз.
Выбирал самые красивые цветы, но не знал, ее ли это любимые. И это тоже нужно исправить в будущем. Розы, вроде к ним все неравнодушны. Продавщица посоветовала именно эти розы, белые, с ярко-розовой каймой по краям лепестков.
— Все давайте, — кивнул на вазу с этим сортом.
— Там штук сто, — предупредила пухлая женщина средних лет, поднимая вазу с полки.
— Все забираю, — повторил, доставая платиновую карту из портмоне.
Я задолжал своей жене за три года, что провели вдали друг от друга. Ни разу она не получила от меня, своего законного мужа, ни одного букета.
Подумал еще о колье или другой драгоценной штучке, но нет, это будет слишком. Эльза кинет мне бриллианты в лицо. Подумает, что подкупаю ее. Пока не поверит, что я от души, что хочу порадовать свою женщину.
Приехал домой и сразу поднялся в спальню Эльзы. В комнате не было ни ее, ни сына, я прошел на балкон. Страх схватил за горло. В глотке встал противный комок, мешая дышать.
Сбежала. Снова.
Ведь пойти куда-то в это время она не могла. По расписанию должна укладывать Матвейку спать.
Бросил охапку роз на кровать, доставая смартфон. Я ее догоню. От меня не сбежит. Набрал ее, и тут же услышал знакомую мелодию, где-то совсем рядом. Ее телефон здесь, а сама где?
Поднял подушку, и точно, ее смартфон. Нарочно оставила, чтобы я не смог дозвониться?
Встал, чтобы посмотреть, есть ли одежда в шкафу, и задел ногой ручку чемодана, торчащую из-под кровати. Значит, и чемоданы на месте.
Мне стало смешно, такой подозрительный стал. Вышел из спальни жены и пошел к своей комнате. А из нее появилась Эльза, воркуя с Матвейкой, завернутым в большое банное полотенце.
— Ну вот, искупались, теперь будем баюшки укладываться. Завтра Матвейка поедет в большое путешествие, с мамой и папой… — она вытирала ребенку лицо и меня не видела.
— Папа! — встрепенулся сын, и тогда Эльза посмотрела на меня.
Я забрал у нее ребенка, теплого и распаренного. Зайдя в комнату, жена увидела кровать, усыпанную розами, и застыла. Я наблюдал за ее реакцией, пытаясь понять, нравится ли ей увиденное.
— Ого-о-о… Спасибо, но не стоило… — запинаясь, подходила ближе и разглядывала усыпанное розами ложе. — И что мне со всем этим добром делать? Есть в твоем доме огромная ваза? Или несколько даже…
— В нашем доме есть все, — нарочно сделал акцент на слове «нашем». — Сейчас уложим Матвейку спать и найдем. Я как раз не ужинал, голоден.
Эльза собрала цветы, сгрузила их на комод. Глаза сверкали, значит, мне ее удалось порадовать. Она смущенно улыбалась, поправляя на себе тонкий халатик. А я понял, что ужин подождет, сейчас у меня появился другой голод…
Глава 29
Эльза
Я побоялась купать Матвейку в своей ванне, вдруг туда тоже крем ядовитый попал. Или еще какие сюрпризы. Рисковать не стоило. Ванну отмыли, но всё равно было страшно, могли что-то пропустить. После некоторых колебаний понесла малыша в ванную Давида.
Поймала себя на мысли, что неправильно нам иметь разные комнаты, если мы вместе. А мы вместе?..
Он уже приехал, когда я вынесла искупанного сына из его спальни. Забрал его у меня, понес в мою комнату. Я шла следом, размышляя, куда ездил муж. Наверняка к любовнице, чтобы узнать, она ли все подстроила.
Она, конечно же она, кому еще это надо? Чисто женская месть, на которую способна как раз отвергнутая соперница. Можно было подумать на свекровь, но я почему-то решила, что в ней остались крохи здравомыслия.
Мысли вылетели из головы, когда увидела, что моя кровать усыпана белыми розами. Ахнула даже, приложив руки к губам. Я столько никогда не видела раньше. Некому было дарить букеты, не то что такую охапку.
Когда сын заснул, мы с Давидом спустились в кухню, чтобы найти вазу. Нашли две, но они оказались маловаты. Я заглянула в кладовку и увидела пластиковые ведра. Вроде даже новые. Ну, раз больше тары нет, придется воспользоваться ведром.
— Напомни мне, как вернемся из отпуска, что нужно приобрести большую вазу, — усмехнулся Давид, разглядывая яркий желтый пластик. — Пока сойдет и ведро, это мое упущение. Охапками розы еще никогда не дарил.
— Значит, собираешься еще приносить мне охапки? — подмигнула ему, снова вдыхая нежный аромат цветов.
Меня удивило это его замечание, сказанное явно не для того, чтобы меня впечатлить, он говорил правду, и у меня в душе что-то сладко застонало. Значит, я ему дороже всех. Захотелось прижаться к своему мужчине. Отблагодарить прикосновением.