Моя коленка еще никогда не встречалась с мужскими причиндалами. Более того, я даже и подумать не могла, что воспользуюсь этим способом. Вообще-то, после предательства мужа я и на мужчин-то не смотрела, я их из зоны своего внимания ликвидировала.
Но пришлось охладить жар муженька, иначе он бы меня просто спалил дотла. Моя женская сущность отзывалась, черт побери. Предательница! Я не собираюсь поддаваться. Хочу только одного — проучить и наказать.
Но он красивый, зараза, так и хочется пялиться. Всем хорош — лицо мужественное, чеканное, породистое, и тело совершенное, а этот голос с приятной бархатной хрипотцой…
— Вам чем-то помочь? Может быть, хотите чашечку кофе? — подбежала ко мне девушка в белой рубашке и черной юбке.
— Кофе? Почему бы и нет?
Слава богу, меня отвлекли от мыслей, а то я бы тут растаяла, как мороженое в вафельном рожке, от своих плавящих нутро мыслей.
— Присаживайтесь, — указала она рукой на удобный кожаный диванчик кремового цвета и прогарцевала обратно на тонких каблучках.
Ноги и правда устали, им требовался отдых. Я в принципе вымоталась. Ходить по магазинам та еще мука. Нелегкое это дело. Я никогда не была шопоголиком, скорее — минималистом. Вещей мне много не нужно было, да и, когда ты мама, заботишься больше о комфорте ребенка, чем о своем. Мой Матвейка, сладкий пупсик, как же мама по тебе скучает, как мне плохо без тебя.
Прости меня, мой мальчик, маме нужно чуточку времени, чтобы проучить твоего папу. А потом я к тебе вернусь, и мы не будем расставаться ни на день. Вообще, я себе туманно представляла, чем завершится эпопея с Абрамовым, но очень надеялась, что игра закончится в мою пользу и с разгромным счетом для него.
— Хочется верить, что с таким выражением лица ты думаешь обо мне.
Рядом вырос Абрамов, поражая меня своим видом в деловом черном костюме. Дэвид Ганди собственной персоной, прошу любить и жаловать, не иначе. Тот глоток кофе, что я сделала до прихода Давида, застрял у меня в горле и чуть не привел к катастрофе. Пронесло. Глотательный процесс закончился благополучно.
— Черт, не надо так пугать, — обронила я сердито, аккуратно ставя чашечку на столик, поболтала ногой, закинутой на другую, и обхватила пальцами коленку.
— Кто ж знал, что ты такая пугливая, — парировал муж, красуясь передо мной, и не преминул оценивающе пройтись глазами по моим ногам.
— Тебе моя оценка нужна, как костюмчик сидит? Или ты готов отправляться дальше?
— Конечно оценка, а лучше похвала, — раскинул он руки, заставив полюбоваться собой.
— Ты и так знаешь, что костюм тебе идет, — дала я скупую оценку, почему-то заерзав пятой точкой по скрипучему дивану, — будешь каждый раз за одобрением ко мне бегать?
— Но ты же не хочешь помогать мне примерять вещи там, где надо.
— Потому что ты ведешь себя не так, как надо, — напомнила я причину, по которой покинула тесное пространство примерочной.
— А как ты хочешь, чтобы я себя вел? — изогнул он бровь, и прозвучало это так двусмысленно, будто мы сейчас были наедине и в спальне.
И Абрамов явно доводил меня намеренно. В его взгляде промелькнуло нечто такое, что выдало непристойные мысли. Вот только я не собиралась поддаваться на провокации.
Встала и подошла к нему, манерно поправив лацканы его пиджака и смахнув несуществующую пылинку. Мой взгляд поймал его. Мы стояли как два противника на ринге.
— Просто будь хорошим мальчиком, Давид, — протянула я сладким голоском.
— Хорошие мальчики обычно получают конфетку, — растянул он губы в дразнящей улыбке, упорно поворачивая разговор не туда.
Вот что с этим мужчиной делать? Посверкал труханами и голыми кубиками в примерочной, и уже спасу от него никакого нет. А я тоже хороша. Меня даже собачий юмор в его исполнении заводит. Сама не поняла, как вовлеклась в перепалку.
— Они эту конфетку заслуживают, по крайней мере слушаются и выполняют команды. А ты не очень-то похож на послушного мальчика.
— Смотря ради чего слушаться, — не отставал он.
— А ты прямо готов слушаться? Прямо сейчас? — провоцировала я его, видя, как в глазах напротив разгорается непокорность. — Ну же, Давид, отвечай за свои слова.
— Командуй, Эльза.
— Что ж, — постучала я пальцами по губам, размышляя над изощренными способами мести. Жаль, не могу приказать ему походить над рвом, кишащим крокодилами, или отправить побродить по пустыне под палящим солнцем. Что бы такое придумать? — Обещай не задавать мне никаких вопросов.
— Вопросов? Ты о чем?
— Но-но, Давид, вот ты уже нарушаешь обещание, не слушаешься, — погрозила я пальчиком. — Обещай не расспрашивать меня ни о чем. Кажется простой задачей, да?
— Твоя взяла, — согласился он, но только это согласие почему-то не радовало.
Мое желание сохранить тайну о сыне могло выйти мне боком. Я вроде как запретила Давиду интересоваться моим прошлым, но не вышло ли так, что тем самым заинтриговала его? Кто мне вообще сказал, что у меня получится играть с таким изначально сильным соперником?
И он тут же подтвердил мои мысли, повернув разговор в свою сторону.
— Выходит, я заслужил свою конфетку?
— Какую еще конфетку?
— Разве мы не об этом говорили? Что я получу ее за послушание?
— В том случае, если ты выполнишь свое обещание.
— Тебе не говорили, что ты ужасно ведешь переговоры? — цокнул он языком. — Формулировка крайне расплывчатая. И сколько времени я не должен тебя ни о чем не расспрашивать, чтобы получить свою награду?
— Как насчет никогда?
Глава 11
Давид
— Никогда — слишком долгий срок.
— Но именно о таком я прошу.
Упрямая.
Спорить больше не имело смысла. Тем более в бутике. Тем более на глазах у консультантов, которые развесили уши. Мне-то на них плевать, по большому счету, но лучше перенести нашу беседу в домашнюю обстановку.
— Мы здесь закончили, — не спросил, а поставил точку.
Сумки были сгружены в машину водителя, которого я вызвал ради такой цели, все покупки оплачены и счета прилично так опустошены.
— Отвезу тебя домой и поеду в офис.
Эльза лишь кивнула, откинулась головой на подголовник и ушла в свои мысли.
С каждой минутой мне все труднее становилось находиться рядом с этой дикой кошкой. Дерзкая она. Острая на язычок. Смелая. Кусается словами. Я много чего хочу с ней сделать. И язычок прикусить этот острый, и прижать ее к себе, и вытянуть по кусочкам все ее секреты.
Конфетку хочу заслужить. Умеет Эльза заинтересовать собой, ничего не скажешь.
Черт, и это моя жена! По факту я могу делать с ней все что захочу. Но на самом деле ни одно свое желание не могу удовлетворить. И это выкручивает жилы.
Остынь, Давид, остынь, а то не видеть тебе Эльзы. С ней рядом нужны холодные мозги. И хоть я далек от этого, надо стараться. Давно меня не крыло так от женщины. А было ли что-то подобное? Не помню. Такого сильного желания я никогда не испытывал. И это странно. Ведь Эльза была в моем прошлом милым пустячком, марионеткой наших семей и, по сути, девушкой на одну ночь.
А теперь она приехала, забрала покой и заняла все мысли. С ней все тормоза отказали.
Несусь на всех парах непонятно куда, и не покидает чувство, что могу остаться ни с чем.
Эльза со мной играется. Я же не слепой, вижу. Думает, что обведет меня вокруг своего тонкого пальчика и исчезнет в закате. Но я не отпущу. Привяжу ее к себе.
— Ты пропустил поворот, — проговорила она как-то испуганно.
— Пропустил, — не стал спорить, отмечая про себя, что она знает дорогу к нашему дому, не забыла еще маршруты, — только нам надо кое-куда еще заехать.
— Ты серьезно? У тебя что, где-то батарейка вставлена? У меня ноги отваливаются…
— А кто решил обойти все магазины города? — поддел я ее.
— Ничего подобного. Мы обошли всего один магазин и… Да, ты прав, мы с тобой все бутики обошли сегодня.
— Со скоростью света, надо заметить, — с ухмылкой напомнил я, — ты же просто без разбора все брала, лишь бы мне досадить, верно? Тебе эти вещи толком и не нужны. Некоторые даже не мерила.