— Фу, Абрамов, быть таким мелочным. Тебе не идет. Я тебе досадила тратой твоих финансов? — как-то даже обрадовалась она и алчно улыбнулась.
— Наших финансов, наших, дорогая, все, что мое, оно же теперь и твое. И нет, не досадила. Разве что непонятно, что мне делать с моим старым гардеробом. Отдать на благотворительность? Такой вариант тебя устроит? Или на помойку выбросить?
— Так уж и быть, — она приторно улыбнулась и великодушно взмахнула рукой, — можешь оставить свои вещи. Я лишь должна была убедиться, на что ты готов ради меня и какие просьбы выполняешь.
— Так это была проверка? — вздернул я вопросительно бровь.
— А ты что-то имеешь против?
— Я не против, чтобы ты проверяла мои границы, если ты об этом, — удовлетворенно кивнул.
Эльза издала странное фырканье, и на этом мы пока закончили разговор, а я остановил автомобиль.
— Зачем это? — не поняла она, уставившись на ювелирный салон. — Зачем мы сюда приехали?
— Я не наблюдаю на тебе обручального кольца, — посмотрел я на ее руку, а потом и на свою. — Ты, кажется, забыла об этой маленькой детали.
— У меня осталось твое кольцо, — заявила с гордостью королевы и задрала подбородок, — но с собой я его не взяла.
— Зачем же оставила?
Мне и правда хотелось знать. Мое хранилось в сейфе. Я помнил, с каким наслаждением снял его, обрадованный отъездом жены. Свободным себя почувствовал. Интересно, что тогда чувствовала Эльза? Как мало я вообще знал о своей жене. Не хотел знать — а теперь сгораю от нетерпения узнать малейшие нюансы ее чувств. Все их оттенки.
— Какая разница, если ты все равно решил купить мне новое? Ведь я правильно понимаю?
Не дав мне побыть джентльменом и открыть ей дверь, Эльза распахнула дверь сама и оказалась снаружи. Я не отказал себе в удовольствии проследить за тем, как она грациозно движется в сторону стеклянной витрины. Потом догнал ее. Приобнял за талию. Так мы и вошли в прохладное помещение с кучей полок, заваленных драгоценностями. Вспомнилось вдруг, как любила сюда захаживать Лина. С каким азартом бросалась к витринам, хватала меня за руку, тащила и показывала цацки. А потом, довольная, яро благодарила меня за них в постели.
Эльза вообще на нее не походила.
Ее взгляд равнодушно проскользил от сережек и браслетов к кольцам. Никакого интереса в глазах не мелькнуло, и мне стало чертовски важно узнать, что же ей станет интересно по-настоящему. Шмотки она купила, чтобы меня позлить, на драгоценности ей плевать, так что это может ее взволновать?
— Золото или платина?
— Сам выбирай, что больше подойдет, — пожала она плечиком.
Залюбовался ее профилем. И как она прикусила нижнюю губу зубками.
Чуть не забыл, зачем мы сюда пришли…
Но нас уже спешили обслужить, по виду оценив платежеспособность.
— Покажите это и это, — выбрал я сам варианты, показав на два кольца.
Предвкушал, как коснусь ее руки. Черт, меня чуть ли не трясло от ожидания. Грудь сдавило от непонятного волнения. Это всего лишь побрякушки, но стало вдруг почему-то важным физически окольцевать Эльзу. Но разве это ее удержит? Нужно что-то более весомое. Но что?
Она протянула мне руку, смотрела вниз, не в мои глаза. Наши руки соприкоснулись. Кольцо оказалось впору. Тонкое и с бриллиантами по кругу. Мне все равно, лишь бы ей нравилось. Но она лишь досадливо поморщилась, сгибая пальцы и пряча кольцо в кулаке.
— Хотите заказать гравировку? — предложили нам, когда мы оплатили покупку.
От нее мы, конечно, отказались и покинули ювелирный салон. Эльза поглаживала кольцо на пальце, пока мы шли к машине. Как приеду домой, возьму в сейфе свое кольцо и надену его.
Хоть маленький шажок, но все же он приближает меня к моей свободолюбивой жене, которой я стал буквально одержим.
Глава 12
Эльза
Тонкий ободок обручального кольца казался мне прочной железной цепью, тяжело придавливающей к земле. Не вырваться, не подняться. Я в добровольном плену. Настроение менялось скачкообразно. То я веселилась, изводя мужа. То страдала от воспоминаний и от боли, которую он мне причинил в прошлом. Но иначе быть не могло, ведь в этой игре никто не установил правила. Я и играла-то в нее вслепую, не зная, какой результат ждет впереди и у кого какие преимущества.
Знала только, что поступаю правильно. Уехав в прошлый раз, я, по сути, сбежала. Была молодой, неопытной, зашоренной. А теперь, чтобы идти вперед, мне надо с этим своим прошлым разобраться, попрощаться, закрыть страницу и идти вперед очищенной, свободной.
Есть, конечно, проблема. Опасность потерять себя, потому что рядом с Абрамовым мое предательское сердце стучит как ненормальное и рвется к нему. Словно оно было прежде окаменевшим и теперь оживает, тянется к нему, как иссыхающий от жажды путник — за глотком живительной влаги.
Но я уже не могу взять и прекратить, остановиться и уехать.
Я уже в игре…
— Мне нужно отъехать по работе, — в мои мысли ворвался спокойный голос Абрамова.
Он с кем-то говорил по телефону, пока я им предавалась.
— Хорошо, не задерживаю, — только и пожала плечами.
Пусть едет на работу, а я немного приду в себя. Все-таки непросто выдержать столько бывшего мужа в своей жизни. На сегодня лимит исчерпан.
— Я отвезу тебя домой, а в будущем тебя станет возить водитель. Или ты водишь сама?
«Когда бы я научилась водить автомобиль, когда у меня больной отец и маленький ребенок? — вопрос могла задать только мысленно. — Да куда ж тебе понять?»
— Меня устроит водитель.
— Отлично, я вернусь вечером — и поужинаем, — распоряжался Абрамов тоном, не терпящим возражений, — Валентина Сергеевна, домработница, обычно спрашивает насчет меню, можешь дать ей распоряжения.
Упоминание обычного распорядка дня в доме Абрамова меня царапнуло. Эта домработница привыкла исполнять распоряжения одной хозяйки, а сегодня у нее появится новая. Свекровь уже дала мне от ворот поворот, и я почему-то подозревала, что и эта новая, незнакомая мне женщина сделает то же самое, и не ошиблась.
Встретила меня холодно. Стояла в холле, ожидая, когда я войду в дверь и подойду к ней. Видимо, увидела меня в окно. Мы осмотрели друг друга. Она старалась держаться официально и строго. Высокая, худая как жердь, женщина в возрасте с каштановыми волосами, до единой волосинки зализанными назад, острыми чертами лица и холодным рыбьим взглядом.
— Добрый день, — подала она голос.
— Добрый день, Валентина Сергеевна, — ответила я на приветствие, вставая напротив нее. — Мой муж уехал в офис, а мне предложил заняться ужином. Пройдемте на кухню.
Лучше быть с ней строгой. Показать, кто в этом доме хозяин. А если будет строить из себя царицу или вести себя вызывающе — уволю и заменю ее лояльной прислугой. Мне, вообще, не нравилось командовать, но я не собиралась заниматься домом — таким огромным домом — самостоятельно. Мне этого и так хватало. Выросла я в роскоши, но наше состояние изрядно поистрепалось, много денег ушло на переезд и лечение отца, а те деньги, что исправно присылал муж, я трогала лишь частично. Не хотела быть ему обязанной. Постепенно привыкла жить скромно и обеспечивать саму себя. Не бедствовала, но и не шиковала.
— Пройдемте, — ответила она тихо, и мы пошли гуськом на кухню.
Светлая, просторная и функциональная, она мне показалась довольно-таки уютной. Настроение, конечно, омрачало то, что здесь еще день назад хозяйничала другая, но я решила не думать про это.
— Слушаю вас, — домработница повернулась ко мне, встала прямо и сложила перед собой руки. Послушная и строгая, как монашка. По крайней мере, она очень старалась быть такой на вид. Только меня ее покорность не обманывала.
— А я слушаю вас, — посмотрела я на плиту и холодильник, — какие у вас есть продукты в наличии? Можете приготовить что-то праздничное? Мы с мужем воссоединились, — полюбовалась я демонстративно на колечко, выставляя руку вперед, — хотим это отметить. Если продуктов мало, у вас еще есть время съездить в магазин или заказать доставку. Также необходимо купить вино и что-то на десерт. Возьмите блокнот, — велела я, — и запишите, что я не люблю.