Лицо тоже не могло сказать, сколько ей точно лет: абсолютно без макияжа она была похожа на наивную девочку, вот только в глазах виделся опыт, который появляется либо после многих лет жизни, либо после тяжелых испытаний. Русые волосы были уложены в две небольшие шишки, которые забавно торчали в стороны, опять-таки делая из нее ребенка. Образ дополняли маленькие наушники, провод от которых скрывался где-то под кофтой и снова обнаруживался у кармана джинс.
– Она – загадка, но для вас – она ангел, Богиня, которая может даровать вам жизнь или отобрать ее.
– А зачем ей это решать? Или она у вас любит вид крови?
– Придурок, она может вас спасти, если пожелает. Если же нет – ваша судьба будет зависеть от хозяина данного особняка, а вот он …. Лучше вас с ним не встречаться, если вы не его друзья. А он очень часто прислушивается к … Богине.
В голосе парня прозвучало что-то такое, что заставило зашевелиться волосы на голове Клина, но кто именно это вызвал – эта «богиня» или хозяин замка, он так и не понял.
В это время девушка, а она все-таки была уже девушкой, а не ребенком, отметил про себя Клин, подошла к начальнику охраны. Тот низко поклонился и начал что-то ей говорить. Девушка вытащила один наушник, второй продолжал торчать из ее уха, и немного послушала его, после чего мазнула взглядом по пленникам, задержавшись на каждом не более секунды, махнула рукой в их сторону и пошла дальше.
У Клина все похолодело внутри, Бак же скорчил такую рожу, как будто решал, скольких он сумеет загрызть перед казнью.
– Ну что, смертнички, повезло вам. У вас будет шанс доказать, что вы достойны жить. Хотя … облажаться вы тоже можете, так что – думайте.
Пленники удивленно переглянулись, слов не было. Даже когда их подняли на ноги и под конвоем повели куда-то, они молчали и покорно шли, не зная, идут они на смерть или все-таки им дарована жизнь.
– Закрыть глаза! – рявкнул начальник охраны, и, не успел Клин подумать «Кому? Для чего?», как ему на голову тут же накинули повязку черного цвета, закрывшую половину лица и не пропускавшую ни капли света, но не мешающую дышать.
«Видимо, они всегда тут завязывают глаза гостям, иначе как бы они так быстро…. Сколько же к ним сюда лазают? Крот – ты труп, дай только до тебя добраться».
Пленников долго вели куда-то, то вверх, то вниз, пока пленников не впихнули куда-то.
– А теперь, гаврики, вы стоите смирно и не двигаетесь без команды, иначе вас нашпигуют свинцом, даже несмотря на веление Богини.
Клин почувствовал, как кто-то снимает с его глаз повязку. Тут же появился свет, не очень яркий, а потому не режущий глаза, а потом стали появляться и образы. Он находился в камере, освещенной лампой дневного света, которая, правда, висела за решеткой. Камера была закрыта, а компанию ему и Баку составлял один из охранников, который и снял в него повязку, а затем развязал руки. Возникла мысль ударить его сейчас, но несколько дул автоматов, торчащих сквозь решетки, говорили о том, что уйти у них получится только в иной мир, максимум заберут с собой того, кто рядом, но не больше. Потому Клин решил, что лучше остаться в той позе, в какой его закинули сюда и лишний раз не двигаться, пока охранник не выйдет. Быстро освободив Бака, человек стремительно вышел из камеры, где ему вернули и автомат, и нож.
«Ага, значит у него с собой не было вообще никакого оружия. Умно… на случай, если бы у нас получилось его захватить. Чувствую, нам отсюда просто так не выбраться».
Его предчувствия оправдались, когда он огляделся – камера была небольшой, на полу – пара матрасов, окна же не было вовсе. И решетка, которая не производила впечатление легкой добычи.
– А теперь слушайте внимательно, – начальник конвоя даже не приблизился к решетке, но его и так хорошо было слышно, – Никаких глупостей, никаких попыток побега – все равно не получится, а вот умереть… проще щас попросить вас пристрелить, чтобы не мучились. И сидите тихо, здесь не любят шумных. Возможность сходить по-маленькому можно будет заслужить, а пока придется потерпеть.
После этих слов почти все ушли, осталось только двое охранников, которые стояли где-то впереди по коридору, и на пленников уже почти не обращали внимания.