— Не спится, — зашевелилась под боком Лина и поцеловала меня в грудь.
— Выспался, — кладу ладонь на ее гладкое бедро и неторопливо глажу шелковистую кожу.
— Что на тебя вчера нашло. То домой отослал, то в тигра превратился.
— Да просто думал, что не смогу уделить тебя достаточно внимания.
— Приехал домой и передумал?
Лина никогда не играла, не хлопала ресницами. Она была горячей и страстной, но без милой романтики, которую любят многие женщины. Только секс, жаркий, горячий, страстный. Никакой лирики, никаких привязанностей. И меня это устраивало.
— Тебя что-то не устраивает?
— Тебя как подменили. Ты оголодал, мой грозный тигр.
— Ты же знаешь, что я люблю секс.
— Знаю, поэтому надевай свою резинку и не будем терять время. Мне нужно бежать.
Лина довольно скупо поцеловала меня в шею, а потом отпустила на поиски очередной пачки презервативов. Я трахался с ней полночи, а чувство, словно это было давно. Нет той опустошенности в мошонке, которую приносит семяизвержение. Словно рутина какая-то. Так ведь не должно быть.
— Шагаев, тебе лучше ускориться, я скоро кончу, — взвизгнула в очередной раз Лина, а я почему-то сбился с ритма и терял желание что-то продолжать.
Нервно рыкнул и до синяков сжал бедра любовницы, на полную длину вбиваясь в горячую плоть. Задрожала, выдохнула протяжно. А я смог кончить только спустя несколько минут. Не то. Нужно что-то менять. Мы переросли друг друга, нет той искры, которая была раньше.
Я поспешно сполз с кровати и отошел к окну, стягивая резинку в опавшего члена. Лина валялась на средине кровати и наблюдала за мной.
— Нам не стоит больше встречаться, — сказал уверенно и даже не дернулся.
— Ты тоже заметил, что нет того огня, что раньше?
— Заметил.
— Ты был полночи во мне, но впечатление, что со мною рядом тебя не было.
— Я знаю.
Дверь в спальню распахнулась. Мы с Линой повернули головы в сторону. Если это Василиса осмелела, то её ждет плохое настроение в это ранее субботнее утро. Но нет. На пороге появился Николай.
— Алексей Викторович, Василиса пропала. Слежение за телефоном ничего не дало…
— Врешь, я три дня назад видел, как ты на неё смотрел.
— Василиса Вадимовна — моя работа.
— Можешь расслабиться.
Отворачиваюсь к окну и долго изучаю вывески, которые пролетают за окном нашего автомобиля. Андрей Павлович уже разослал фотографии всем знакомым. Ищут нашу пропажу.
Входящее. Открываю. Прилетает сообщение. Сидит на вокзале одинокое согнутое создание. Хорошо работают камеры слежения. Люблю прогресс.
— Вокзал, центральный.
Иду впереди, Николай за мной, не отстаёт. Что я испытываю в этот момент? Конечно же волнение. Главное, что жива. Но эта выходка стоила нервов и черных кругов под глазами моего охранника. У нас будет очень и очень серьёзный разговор с девушкой.
— Говорят, что у людей, которые не пекутся о своей безопасности, напрочь отсутствует интеллект. Ты к таким относишься?
Стою перед спящей Василисой в деревянном вокзальном кресле. Волосы растрепаны, джинсы на коленях испачканы.
Открывает глаза, красные, опухшие.
— Только не это, — рычит, даже не глядя на меня, а судорожно поднимая взгляд на часы.
— Я жду тебя в машине. У тебя есть минута. Николай, не упусти момент.
Я ухожу, потому что устраивать сцены среди зевак мне не интересно.
Они приходят не спустя минуту, а спустя минут десять. Девчонка опять заплаканная, а Николай уверенно ведёт её за собой, снова косясь на неё этим щенячьим взглядом, который я уже видел.
— Я тебя предупреждала, — сказала ровным голосом, — если бы меня не ограбили, ты бы меня не нашёл.
— Николай, погуляй немного. Спасибо.
Открываю дверь в салон и жестом приглашаю Василису сесть рядом.
— Сама или помочь?
— Не прикасайся ко мне, — бросает холодно, сев в салон.
Хмыкаю, не обращая внимания на явный девчоночий протест. Сажусь рядом и поворачиваюсь к девушке вполоборота.
— Я взрослый мужчина, у которого есть личная жизнь. Ты сама обрекла себя на такое положение. Тебя никто не заставлял лезть ко взрослому мужчине в трусы. Пожинай плоды своей неразумности в одиночку. То, что между нами случилось, не даёт тебе права даже мечтать о том, что я буду и дальше удовлетворять твои девчоночьи капризы.
- Можешь ничего не удовлетворять, можешь вообще со мной не разговаривать. Я поступлю в университет и съеду. Вне зависимости от того, есть во мне плод моей неразумности или нет.