Светослав был откровенен со мной. Но всё-таки странно: почему он копается в огороде, в то время, когда происходят разрушительные события?
— Я не безразличен к постройке стены, — сказал маг, будто прочитал мои мысли. — До сегодняшнего дня я ничего не знал об этом. И теперь ты можешь рассчитывать на меня.
— Познакомишь меня с Ульяной? — спросил я.
— Сначала поговорю с ней. Если она захочет встретиться, то почему бы и нет.
Светослав сегодня был просто душкой. Не ожидал от него такой открытости.
— Не знаю, кто этот тёмный маг, — призадумался Светослав, — но ты поостерегись. Когда начнётся сражение, не беги впереди толпы. Пусть враг обнажит свои слабые места; а у него есть эти слабые места. Подари врагу призрачную надежду на успех и только затем сделай ответный удар…
Он раздавал советы, будто я родился вчера. Видимо, привык командовать. Привык, что его слушают, открыв рот. А я и не спорил.
— Останься в Москве до утра, — снова присел к грядке Светослав. — Я встречусь с Ульяной, поговорю с ней и надеюсь, многое проясниться…
— Буду ждать твоего зова, маг, — кивнул я и отправился снова в воротам.
Я вышел на дорогу. Хотелось немного пройтись и подумать. Почему-то вспомнил о своём телефоне, который противно не верещал уже несколько дней.
А потом… я даже не понял, что произошло…
Вспышка! Удар!
Я устоял на ногах, но не сумел увернуться.
Затем снова удар, и в моей груди появилась ровная пробоина, сантиметров двадцать в диаметре, из которой плавно, словно на презентации, выплыло мой сердце.
Его вырвали и оно вспыхнуло! Моё сердце сожгли неизвестной магией, а значит, я умер? Я что, правда, умер? Вот быстро и запросто? А куда подевалась моя сила? Мой опыт? И как быть с равновесием? Кто теперь заступится за вампиров?
На миг стало темно, а в лицо ударил жар…
Я без одежды оказался у чёрной реки, с большими бурлящими пузырями. Ногам было больно, словно пятки жгли пылающие угли. Стоять на месте и ждать, это смерти подобно, хотя я был уже мёртв — и я рванул ближе к горам, где можно спрятаться от огня, удушья и вечной боли... Я бежал, перепрыгивая через кипящие лужи и раскалённые камни. Ещё вчера я был в этом месте, пугая молодого мага, Влада Зощенко, и мне не обжигало ноги и лёгкие, а сейчас я еле сдерживал крик в груди. Теперь мне понятно, что испытывал молодой маг и почему он так быстро сдал свою начальницу Ульяну Светославну.
Я взбирался по острым камням. Когда оглядывался, видел свои кровавые следы. Меня больше не заботило, какой длины мой половой орган и как на меня посмотрят женщины, когда я корчу от боли лицо. Мне было плевать на собственную красоту и женскую доступность. Я только желал спрятаться в тени, отдышаться и дождаться ночи… Не зря, ох не зря я боялся, что Творец не простит мои грехи и навечно сошлёт на адский уровень к ворам и убийцам.
Вот уже виден вход в пещеру. Я карабкался вверх, чтобы избавить себя от мучений. Прыжок, за ним второй, третий, и я у входа, но меня встречает град камней, летящий в моё обожженное тело. Кто-то прятался в пещере и не хотел пускать меня в тень.
Я отскочил в сторону. Пригнул голову. Схватил увесистый камень и бросил в ответ.
— Григорий, ты, что ли? — послышалось из пещеры.
— Это я, Григорий Вершинский! — пришлось крикнуть в ответ.
Наступила пауза. Не летели камни, не слышались проклятия, но всё также жарило рыжее солнце и огненный песок сушил ноги.
— Мы тебя не тронем! — снова послышался голос. — Иди к нам! Не бойся!
Ахереть можно! Мне говорят — не бойся?
То есть я, охотник Вершинский, могу, чего-то боятся?
Да я родился бесстрашным и бессмертным!
Но кто тогда прячется за гигантским валуном? Возможно, это только сон? И это вовсе не разгульный охотник Гриша, пригибает голову и жмурится от боли. Возможно, это кто-то другой боится камней и жара?
— Иду! Только не бросайте камни! — отчаянно заорал я, понимая, что это я прячусь, я жмурюсь и трясусь от страха тоже я.
В пещеру было куда свежее, чем под солнцем. В тени не было убийственного жара.
Это хорошо…
В темноте я заметил три десятка голых людей, которые жались к стенам. Лишь немногих из них что-то прикрывало в паху.
А это отвратительно…
— Гриша, что ты здесь делаешь? — снова послышался голос.
«Блять, я на экзамене, что ли!.. что ты заладил, Гриша-Гриша? — стучало у меня в висках. — И вообще, кто ты такой и откуда ты меня знаешь?»
Я присмотрелся, изучая лицо в полутьме.