— Планета переживёт мою потерю, — скрипел зубами я, а зубы мои крошились и сыпались, будто я старел всего за секунды, и годы брали своё назад. Потому что, как сказал Тёмный, мы живём вне времени, мы обнуляем себя.
У меня выпадали зубы. У мага тоже. Мои волосы седели и сыпались, исчезая, не коснувшись вершины горы.
Мои ноги слабели, и я упал на колени. Тёмный маг тоже стоял на коленях. Его лицо стало дряхлым и выжатым, словно я боролся с мумией, а не с Тёмным. Я понял, что будто смотрюсь в зеркало, потому что моё лицо тоже стало жутким, уродливым. Он и я уже не состояли из мясистых мускулов и крепких костей, мы превратились в развалины.
Тёмный меня ещё что-то спрашивал. Уверял, что наше сражение не имеет смысла, что он всё равно вернётся в мир людей и в безлюдие. Но и я был уверен, что если Создатель захочет воскресить меня, то обязательно вернёт меня на землю.
Тёмный пугал меня адом. А я лишь смеялся в ответ. Но раем я его не стращал, поскольку не знал, где находится рай и что ожидает тех, кто в нём поселился.
Тёмный смолк. Из его глазниц выкатились высохшие глаза. Но этого я уже не мог видеть. Мои глаза тоже вывалились сухими маслинами из глазниц. Но зато я услышал голос, который принадлежал Эдуарду.
— Сдохни! — коротко бросил он.
Потом я услышал, как завизжала ведьма Веледара. Возможно, и не было на горе никакой ведьмы, а визжащие вопли лишь слуховые галлюцинация.
Я рассыпался в прах. Во мне совсем не осталось магии. Я не превращался в мёртвого человека, я уходил в неведомые миры.
— До встречи, Гриша, — последнее, что я слышал в безлюдие.
Я ощутил последний удар. Эдуард бросил в меня, нет… он убивал исключительно Тёмного… Я дорожил нашей дружбой. Эдуард не мог поступить иначе…
Эпилог
Нежный песок. Мягкая подушка под головой. Ноги ласкает лёгкая волна. Море было спокойным… тёплым...
Я блаженствовал…
— Гриша, ты обгоришь сегодня, — послышался голос моей любимой Зои. — Ну сколько можно говорить тебе, что солнце здесь особенное? И вроде, не печёт оно, но ожоги…
Глаз я не открывал. Так и лежал, уткнувшись в шёлковую подушку. А Зоя нежной рукой обмазывала меня кремом. Хотя… какой к чертям в раю крем? Это сметана жирностью 25%. Я б такую сметанку лучше бы ложкой да из глубокой чаши — да с клубникой…
Я нежился уже больше часа. Отдыхал. Почему-то казалось, что я нахожусь в отпуске. Прямым рейсом из безлюдия я отправился на верхние уровни сознания. Люди называют это место — раем.
— Хватит уже валяться! Вставай! — настаивала Зоя.
Я сделал усилие и всё-таки открыл глаза. Вот ведь жизнь настала. Открыл, закрыл, поел, попил… Я будто в отпуске…
— Солнце в зените, пора домой! Ну что ты как маленький мальчик?
Эх, Зоя, Зоя. Я вовсе не маленький. И не мальчик. Я справился с дитём Тьмы. Убил его. Иссушил, обесточил, убил.
Я теперь в раю.
Интересно, а где мой соперник? Наверное, ловит сейчас рыбу у чёрной реки и не с кем не делится. Жрёт, тоже пьёт и от солнышка прячется. Хлопот у него хватает.
— Дарси тебе пива принесла. Оно холодненькое… вкусное, — соблазняла меня Зоя. — Ну, пойдём уже. Надоело море. Домой хочу…
Я встал на ноги. Берег был бесконечен. Песок белоснежен. Солнце яркое, жгучее. Души грешников жарят в нём с пламенным энтузиазмом. Это я точно знаю.
— Ладно, пошли домой, — сказал я.
Мы обнялись. А Зойка такая хрупкая и как прежде нежная. И красота в ней неописуемая. Только клыки исчезли — и кровь она больше не пьёт. Я тоже…
Мы поднимались по длинной лестнице. Сколько здесь ступеней? Надо сосчитать точно. Я думаю, их больше тысячи. Сколько ступеней, столько лет моей службы на земле.
Она обнимала меня за пояс. Я гладил ей волосы. Мы поднимались долго. А уже ближе к концу я заметил нечто знакомое из прошлой жизни.
— Это кто? Это орк, что ли? Откуда он здесь? — удивилась Зоя.
И действительно, это был орк Фанари. На нём расшитый халат, в толстых пальцах он крутил чётки с крупными жемчужинами.
— Ты как сюда попал, чудо зелёное? — спросил я, пожимая здоровенную ладонь орка.
Фанари хитро прищурился.
— Закончен твой отпуск, Григорий. За тобой я поднялся. За тобой…
Вот ведь, блин! И всё-таки я в отпуске. Я так и знал, что в раю надолго не задержусь. Но у меня есть выбор. Был я в канцелярии самого Создателя. Так мне один клерк в белом халате, похожий на римского сенатора, сказал, что выбор теперь за мной — вернуться к прежним подвигам или наслаждаться раем.