- Она, наверно, догадалась, что мы с тобой спим, да? – вдруг забеспокоилась я.
- Об этом она не спрашивала, - засмеялся Вадик.
- И она знает, что я сбежала из дома?
- Я сказал, что ты в депрессии и тебе нужна моя помощь, и как друг, я должен быть с тобой, чтобы ты не наделала глупостей.
- Она меня осуждает?
- Вовсе нет.
Я обхватила голову руками и съёжилась на стуле.
- Мне стыдно! Я не могу показаться ей на глаза. Она, наверно, считает меня безнравственной, раз я согласилась с тобой жить до свадьбы.
Вадик расхохотался и пропел ехидненьким голоском:
- Ну же, Виктория, выше голову. Я удивлён, что ты можешь испытывать такие чувства. Тебе же всегда было наплевать, что о тебе подумают другие?!
Я молча вышла из здания почты, Вадик закурил. При одной мысли, что я возвращаюсь в Москву, у меня начиналась паника. Вдруг меня ищут? И как я буду жить у Вадика? А вдруг не пойдёт торговля? И что подумает его мама о наших отношениях? Что же я наделала! Ещё всего три месяца назад я жила у папы с мамой под крылышком, и, не случись ничего такого, отдыхала бы с родителями в санатории.
Усилием воли я приказала себе собраться. Вадик прав. «Люди пусть думают, что хотят. Екатерина Ивановна готова меня принять – это главное. Я смогу осуществить свой план, и никто меня не сможет остановить. А, может, мне удастся развернуться в цветочном бизнесе и встать на ноги? И тогда посмотрим. Победителей не судят, а я собираюсь победить», - успокаивала я себя мысленно фразами, вычитанными из какой-то книжки.
Я подняла глаза на Вадика и улыбнулась:
- Пройдёмся по набережной?
- Рад, что угрызения совести не слишком долго беспокоили тебя, - иронично сказал Вадик, целуя меня в щеку.
Глава 8
Мария Васильевна была абсолютна права, когда говорила, что я совершенно не представляю во что ввязываюсь. Чемодан с розами был очень тяжёлым, к тому же бил по ногам, но, стиснув зубы, я тащила его вперёд. В Москве стояла такая же жара, как и на юге, только без моря и свежего воздуха. Сначала мы заехали к Вадику и пересортировали розы, самые стойкие поставили в вёдра и кастрюлю, а другие связали для торговли. По всей квартире стоял приторный запах, как в цветочном магазине.
- Как же я боюсь твоей мамы, - вздохнула я, развалившись на диване, с тоской думая о поездке на рынок через весь город.
Вадик присел на краешек дивана.
- Не надо бояться. Моя мама удивительный человек, она всё поймёт как надо.
- Странно, что ты так в этом уверен. На её месте я бы выбросила розы и отправила бы меня домой. Моя мама бы так и сделала.
- Поверь, я всё устрою, - он потерся об меня носом. - Главное, что ты со мной, ты уже ко мне переехала. Может, и замуж скоро за меня выйдешь?
- Ох, Вадик! Голова полна забот, а ты с глупостями. Не выйду я за тебя замуж и жить у тебя не буду. Ну, если только временно пока не скоплю денег на собственное жильё.
- Ладно, посмотрим. Кофе будешь?
Он ушёл готовить кофе, а я рассматривая свои исколотые руки, подумала, что уже не люблю розы, как раньше.
Рынок нас встретил неприветливо. Озираясь по сторонам в поисках свободного места, я почувствовала себя маленькой девочкой. Мне стоило больших усилий взять себя в руки, так хотелось убежать. Я даже не могла представить, как встану и начну продавать цветы, а все будут смотреть на меня. Мою проблему решил Вадик, он попросил подвинуться какую-то старушку с подмосковными ромашками и подтолкнул меня. Я стояла, раскрыв рот, коленки подгибались.
- Ну, давай же, - Вадик деловито раскладывал цветы.
- Не могу, - я вцепилась в его руку.
- Что, значит, не можешь? – несколько грубо спросил он.
- Я… Мне…. нехорошо. Я не могу! Мне кажется, что на меня все смотрят.
- Конечно, смотрят. Им же интересно, какой товар ты привезла. Вдруг торговлю перебьёшь?
- Мне кажется, они смотрят на меня!
- Ах, это.… Ну, ты же у нас первая красавица, что же ты вдруг растерялась от взглядов кавказских джигитов? Улыбнись им, как ты это делала на пляже, - издевался надо мной Вадик. - Давай, лучше, узнай, где достать воды, а я пока разложусь и узнаю цены у соседей.