И это моя вина. Я не должна была так поступать, не должна была оставлять её одну. Мне захотелось взять маму за руку, и я откинула одеяло: руки оказались привязаны к кровати. Я вспомнила, что меня предупреждали об этом. Положила ей руку на лоб, и она открыла глаза, мутные и отсутствующие.
- Мама, это я, Вика. Я пришла к тебе.
Мама пыталась посмотреть на меня, но одурманенное наркотическими лекарствами, сознание ей не подчинялось. Её взгляд остановился на мне, но она меня не узнавала.
- Мамочка, посмотри на меня. Ты меня узнаёшь?
- Вика умерла, - прошептала она, и две слезинки медленно поползли по щекам.
- Мама, я жива! Я здесь!
Её глаза закрылись, и она опять отключилась. Я просидела ещё час, но она так и не пришла в себя. Мне было ясно одно, пока маму будут накачивать этими лекарствами, она никогда не поправится.
Я снова пошла к врачу. Он даже не поднял головы при моём появлении.
- Я хочу с вами поговорить, - твёрдо сказала я. - Я требую, чтобы вы прекратили давать маме эти лекарства.
Он удивлённо поднял глаза:
- Что значит, вы требуете? Ей назначено соответствующее её болезни лечение. Всё согласовано с мужем, он платит за лекарства.
- Ах, вот оно что. Этот негодяй хочет её убить, а вы ему в этом помогаете. И я вас предупреждаю: если вы не прекратите колоть маме эту гадость, я подам на вас в суд и, поверьте, у меня хватит денег упрятать и вас, и её муженька за решётку.
- Но вы ничего не понимаете в медицине, её состояние…
- Может быть, я ничего не понимаю в медицине, но зато я понимаю, что вы в сговоре. Сколько он Вам платит, чтобы держать её здесь? – закричала я.
- Тихо, тихо, - успокойтесь, - врач казался испуганным. - У вас нервный шок после посещения, я вас предупреждал.
Я смотрела на него. Он нервно теребил ручку. Похоже, я попала в точку.
- Завтра, я приду снова. И запомните: никаких лекарств, только витамины.
- Ей будет хуже, пожалеете, - мрачно буркнул врач.
- Хуже некуда, - сказала я и вышла.
Медсестра сидела за столом, и я подошла к ней.
- Девушка, мне нужна ваша помощь.
- Я вас слушаю, - сказала она без всякого выражения.
- Можно с вами поговорить, где нам никто не помешает?
Она пожала плечами и ещё раз посмотрела на меня.
- Вы уже были у врача?
Я кивнула.
- Хорошо, ждите меня на улице, я выйду на пять минут.
Наташа, так звали медсестру, прониклась ко мне сочувствием и действительно помогла, правда, прежде я сунула ей несколько бумажек в карман халата, после чего она стала более разговорчивой и даже написала названия лекарств, которые давали моей маме. Николай приходил к врачу раз в неделю. Один раз Наташа видела, как он передавал Иван Ивановичу деньги. К сожалению, в их больнице существовала такая практика: некоторые родственники договаривались с лечащим врачом и больному назначались сильные препараты, которые вводили их в полусонное, заторможенное состояние. Так их держали в больнице годами, что развязывало руки их родным. Сами же больные превращались постепенно в некие растительные существа, непонимающие кто они и почему здесь.
Наташа ушла, я села в машину и попыталась проанализировать полученную информацию. Очевидно, что Коленька решил медленно избавиться от мамы. Наташа подтвердила: лекарства, которые кололи маме, очень сильные. Единственная надежда в том, что прошло ещё не так много времени, и её мозг можно спасти. Нужно спешить. Волна ненависти к Коленьке нахлынула на меня. Один мерзкий человек испортил жизнь моим родителям, но я не собираюсь сдаваться. Я окинула взглядом желтые стены маминой тюрьмы и прошептала:
- Я вытащу тебя отсюда, мамочка, и накажу этого подонка, который так поступил с тобой.
Глава 15
Прошло три дня, Наташа сказала, что маме отменили назначенные ранее препараты, оставив лишь самое необходимые, но мама по-прежнему не узнавала меня. Я сидела около неё часами, но она спала. Я пришла, как обычно, после раздачи цветов. Мама лежала на спине: глаза закрыты, спутанные немытые волосы разметались по подушке, чужое бледное лицо. У постели капельница, в палате запах лекарств. Я открыла форточку и села рядом на стул: