- Но, милая, он же действительно находится под следствием, и если ты уверена, что поступаешь правильно, то тебя не должны ранить её слова.
- Мам, а ты тоже осуждаешь меня? – спросила я хмуро.
- Нет, успокойся, - мама положила руку мне на плечо. – Но я бы тоже осуждала тебя раньше. Сейчас я считаю, что родилась заново, и этой своей новой жизнью я обязана тебе. Я пересмотрела многие свои взгляды на жизнь, и сейчас отношусь к людям с большим пониманием и терпением. Нам всем свойственно ошибаться, и мы должны научиться не осуждать других людей. Я понимаю твоё отношение к Сергею и знаю как это важно для тебя. Судя по твоим рассказам, он не самый плохой человек на свете, и, конечно, я очень благодарна ему, что мы снова живем в нашей квартире.
- Спасибо, мам. Я не знала, что ты на моей стороне. Думала, что ты просто не хочешь расстраивать меня, поэтому и не высказываешь своего мнения.
- А когда будет суд?
- Уже на следующей неделе. А тех, кто смылся с деньгами так и не нашли.
- Ну, будем надеяться. А как Сергей держится?
- Знаешь, очень хорошо. Многие на его месте опустились бы, а он читает книги, делает гимнастику в камере, пытается следить за своим внешним видом, - с удовольствием сказала я.
- Значит, у него сильный характер. Возможно, это испытание ему нужно, чтобы что-то понять в жизни, произвести переоценку ценностей. Потом выйдет, будет жить по-другому.
- Вот и он говорит тоже самое.
- А ты постарайся не расстраиваться из-за необдуманных слов твоей подружки. Вот увидишь, завтра же она прибежит к тебе с извинениями.
- Я уже не сержусь на неё. А что ты сегодня делала? – спросила я, наблюдая за тем, как мама хлопочет у плиты, разогревая мне ужин.
- Я нашла двух учеников – мальчика восьми лет и девочку шести. Они такие милые, и у девочки хороший слух.
- Учеников? – переспросила я удивлённо. – Ты будешь заниматься с учениками? Ты же всегда считала это бесперспективным занятием.
- Я изменила своё мнение. Во-первых, я не могу больше выступать, а во-вторых, я хочу приносить пользу, а в-третьих, я просто не могу сидеть без дела, когда ты столько работаешь.
Меня порадовало, что мама возвращается к работе. Я с удовольствием посмотрела на неё и в который раз восхитилась ей красотой. Сейчас, после пережитой болезни, в её лице появилась одухотворённость и мудрость.
- Ты очень красивая, мамочка, – я подошла к ней и поцеловала её.
- Я тебе о работе, а ты… - сказала мама, но я видела, что ей приятны мои слова.
- Я очень рада, что ты будешь заниматься с детишками. Надеюсь, они тебя полюбят.
- Я тоже надеюсь, даже купила книжку, как учить детей. Ведь я ничего не знаю об этом.
Некоторое время мы молчали, а потом мама неожиданно сказала:
- Вика, я бы хотела съездить завтра на кладбище, к папе. Я же не была там с самых похорон. Я столько раз просила у него прощения, а теперь хочу это сделать там, на могилке. И ещё надо посадить цветы.
- Хорошо, можем завтра с утра поехать. Я скучаю без него.
- Я тоже, - сказала мама и закрыла лицо руками.
Глава 26
Всю ночь накануне суда я проворочалась с боку на бок, но сон пришёл лишь под утро. Противный дребезжащий звонок будильника возвестил о начале нового дня, тоскливого и серого. Накрапывал мелкий дождик, над городом нависло серое удушливое небо. Я вышла на балкон и посмотрела на монастырь. Если бы я умела молиться, то просила бы Бога помочь любимому.
- Вика, иди завтракать, - услышала я мамин голос.
Наливая кофе, я разбила чашку, бутерброды остались нетронутыми. Мама, подперев голову, грустно наблюдала за моими беспорядочными действиями.
- Вика, может, на метро поедешь?
- Зачем? – удивилась я.
- Ты машину сможешь вести?
- Вести машину я смогу в любом состоянии, - успокоила её я и пошла собираться.
Стоя перед зеркалом, я тщетно пыталась сделать гладкую причёску из своих непокорных кудрей, но у меня то падала расчёска, то разваливался пучок. В конце концов, мама не выдержала и причесала меня сама. Чёрный брючный костюм подчеркнул моё измученное лицо и синяки от бессонницы.