Вскоре я ее раздеваю и достаю из сумки сухие вещи, сейчас я так напуган, что даже не обращаю внимание на обнаженное тело девочки. Малышка послушно встаёт, с моей помощью, и я одеваю на неё штаны.
— Аккуратно. — ложу я ее вновь на кровать и укрываю одеялом. — Ты даже не подумала, что будет со мной, если с тобой что-то случиться? — соприкасаюсь я с ее лбом и прикрываю глаза. Что если бы я не успел? Если бы она умерла?! Сука, даже думать не хочу об этом!
— Я вновь повела себя эгоистично? — кашляет она и я тянусь к стакану с водой.
— Давай, Выпей. — приподнимаю ее за шею и она делает пару глотков.
Она проводит своей нежной рукой по моей щеке и я прикрываю глаза на мгновение, только что бы успокоиться и насладиться этой минутой.
— Я не смогла вытерпеть, мне нужно было успокоиться..- шепчет она, пока я заглядываю в любимые шоколадные глаза.
— Я бы пришёл и успокоил. Не смей больше так делать, я ведь не переживу. — глажу девочку по волосам.
— Ты так беспокоишься обо мне? — шепчет смотря своими янтарями, а я таю. Пиздец просто, как айсберг таю. Неужели она ещё сомневается в этом?
— Зои, я тебя..- начинаю я говорить, но вдруг слышу топот сзади и оборачиваюсь.
— Густав Фёдорович, я хотел постучать, но дверь нашёл на полу. — стоит у порога врач и я соскакиваю. Он на вертолете что ли?
— Док, она выпила много таблеток, но часть уже вышла, осмотрите ее. — он кивает и подходит к Зои ближе, пока та прикрывает глаза.
— Слушайте, это уже не смешно! — оборачивается ко мне он, пока измеряет давление. — Я уже в третий раз к ней прихожу и постоянно говорю, что ей нужен отдых. Вы вообще меня слышите? Ее состояние становиться только хуже. — я мысленно матерюсь и пытаюсь не вспылить.
— Знаю! С сегодняшнего дня постельный режим, обещаю! — снимаю я с себя пиджак, который знатно промок и кидаю его на стул. Надо успокоиться. Надо успокоииииииться!
— Ну что ж, поставлю капельницу и пропишу пару лекарств, нужно избавиться от оставшихся таблеток в организме. — я вижу, что малышка в очередной раз прикрывает веки и напрягаюсь.
— Док, почему она закрыла глаза? — подхожу к ней и начинаю щупать ее щеки. Черт. Да она горит!
— Она сильно истощена и слабость будет пару дней. Плюс ко всему у неё жар, но я вколол жаропонижающее и через пару часов температура должна спасть. Следите за ее температурой и если к утру вы заметите ухудшение, то звоните. — он собирает вещи и я иду вслед за ним.
— Спасибо. — пожимаю ему руку и тот уходит.
Я возвращаюсь к своей девочке и сажусь на край кровати. Тяжело вздыхаю.
— Теперь все будет хорошо. — я ласково целую ее в щеку, вдыхая запах лаванды и успокаиваюсь. Только рядом с ней могу ощутить спокойствие и эйфорию.
Спустя какое-то время я встаю и иду разбираться с дверью. Мда, сейчас с ней ничего не сделаешь, беспокоить Зои нельзя. Я тихо поднимаю кусок дерева и ставлю в прежнее положение, после чего прикручиваю отверткой, которую нашёл в ближайшем шкафчике.
Я крепко закрепляю дверь и закрываю ее на ключ, после чего возвращаюсь к Зои и ложусь рядом, подпирая голову кулаком и наблюдая за своей красивой девочкой.
Когда я стал таким слащавым? Но как бы я не смотрелся со стороны, мне было абсолютно плевать, только бы быть рядом с этой девочкой.
— Густав… — вдруг шепчет она, продолжая пребывать во сне.
— Слушаю малышка..- я провожу пальцами по ее нежной щеке и брови ее соединяются на переносице.
— Не оставляй меня..- она сглатывает и сжимает глаза, а на лбу появляется испарина.
— Тише тише, я с тобой, и никогда тебя не оставлю. — притягиваю ее к себе и она ложится на мое плечо.
Как же я желал услышать эти слова…
И в тишине ночной, держа в объятиях тебя, я утопаю с головой, неистово любя….
Глава двенадцатая
Я слышу голос, но не понимаю, кто это может быть. А перед собой я вижу красивую поляну, усыпанную цветами, где есть только я одна. Голоса становятся громче и отчётливее, я оборачиваюсь, но никого нет.
— Папа! — вдруг слышен крик и я соскакиваю с кровати, набирая воздух в легкие.
— Зои, ты как? — рядом садиться Густав и обеспокоенно осматривает меня.
А я чувствую себя паршиво. Голова гудит, желудок сходит с ума, глаза же еле открываю, мужчину вижу мутно. Легче умереть.
— Что…что произошло? — заглядываю в голубое небо. Провал. В голове просто дыра, смутно помню вчерашние события.
Помню Елизавету Семёновну, выстрел, потом Лилия и ее слова… в сердце больно колит. Затем я в комнате с антидепрессантами в руках… черт! Сколько же я их выпила?? Что было потом? Думай!
— Зои, как ты? — спрашивает вдруг Лилька позади Густава и я в шоке смотрю на неё.
— Лиль, ты…тут? — я удобнее сажусь на кровати, не в силах встать.
— Да…я..- она отводит глаза в сторону, а когда вновь смотрит на меня, то я замечаю ее слёзы. — Прости меня. — всхлипывает она. А я не могу поверить. Это сон.
— Ты серьезно? — в недоверии спрашиваю и Густав тихо встаёт, а на его место садиться Лилька. Она осторожно кивает, а я набрасываюсь на ее шею, громко хныкая.
— Не смей просить прощения! Это я должна! Это все моя вина, я не должна была… — глаза заливает пелена слез, я прикрываю их от наслаждения и не веря в произошедшее. Как она могла простить меня? Как? Господи, Спасибо тебе. Как же я благодарна тебе.
— Я много лишнего наговорила вчера. — отпускает она меня и берет за руку.
— Не оправдывайся, я все понимаю. — радостно плачу и соприкасаюсь с ее лбом.
— Ну все, хватит слез, а то зальёте ими весь этаж! — выговаривает Густав и мы с Лилькой хихикаем.
Подруга стирает слёзы, а я смотрю на мужчину позади, и обрывки вчерашней ночи всплывают в голове. Ох лять!
— Я схожу и куплю что нибудь поесть. — замечает наши гляделки с Густавом подруга и я останавливаю ее, схватив за руку.
— Все хорошо, я привыкну к этому. — отвечает она на мой немой вопрос и ласково улыбается. Божечки, что за чудо такое? Я даже подумать о ее прощении не могла, что же поменяло ее мнение? Неужели разговор с Густавом?
Неужели она примет наши с ним…кхе…отношения?
Лилька выходит из комнаты и прикрывает дверь, а Густав вновь садится рядом.
— Я же говорила, что бы ты не вмешивался в дела с родителями, мало того, что ты их отправил на лечение, так даже мне не сказал… — хотела было продолжить, но мужчина вдруг нахмурился и тут же впился в мои губы. Жестким, требовательным поцелуем, мое тело содрогнулось, я тихо ахнула и запустила руку в волосы Густава, пока он сжимал мою талию и ласкал губы, впуская язык в ход. Я что-то говорила?
— Хватит, слишком многое произошло за последние дни. — шепчет он в мои губы, в паре сантиметрах от моего лица, пока я делаю глубокие вдохи, внизу живота предательски скручивает, а в трусиках потоп. — Я знаю, что ты зла, но я люблю тебя и буду делать все, что бы ты была счастлива. — слова разносятся в голове. Любит….он сказал любит? Да как я могу продолжать злиться, когда он такое говорит?
— Что ты сказал? — хочу, что бы повторил. Говорил снова и снова.
— Ты прекрасно меня услышала. — усмехается он, а я чувствую себя такой счастливой, какой ещё никогда не чувствовала! Вроде просто слова, но как греют то душу! Это чувство будоражит, даёт смысл жить, затрагивает мое сердце! Люблю. Бесконечно.
Я притягиваю мужчину к себе, цепляясь за футболку и впиваюсь в губы.
Он рычит и толкает меня на кровать, нависая сверху.
— Как же я долго этого ждал. — останавливается на секунду и снимается с себя футболку, после чего припадает к моей шее, нежно целуя и проводя языком.
— Я тоже тебя люблю..- вытягиваюсь я в форме радуги и усталость как рукой снимает.
Густав нежно улыбается мне и ползёт рукой ниже, останавливаясь на резинке трико, пока я обвожу его рельефную спину и получаю экстаз.