— Правда? Ты проведешь эту ночь со мной?
— Да, да, с тобой, а ты что решила, что я буду спать с ней? Вот дурочка…
Саломия, осторожно пятясь, выбралась на соседнюю аллею и, подобрав юбку, понеслась к ресторану. Здесь некого больше винить, Никита сразу сказал, что любит свою девушку, во всем виновата только она сама. Саломия влетела в туалет и закрыла дверь. Она не должна плакать, потом, когда останется одна, она вдоволь наревется, тем более, ждать недолго, в ближайшую ночь она совершенно свободна. И все следующие ночи тоже…
…Их отвезли к какому-то дому на одной из машин Елагиных, причем Никита сел на переднее место к водителю. Он даже руки ей не подал, просто кивнул на подъезд и пошел вперед, а она на автопилоте двинулась следом. Жутко хотелось есть и спать, кружилась голова, и она не знала, от чего больше, от усталости или от голода. А еще ужасно хотелось уснуть и проснуться за день до «Амстердама» у себя дома, закрыться в своей комнате и три дня никуда не выходить, чтобы случайно нигде больше не встретиться с Елагиным.
Никита открыл дверь, правда, на этот раз пропустил ее вперед.
— Где мы? — едва ворочая языком, спросила Саломия.
— Это моя квартира. Чистые полотенца в ванной в шкафу, я включу там подогрев пола, будет тепло. Очень надеюсь, что ты ничего не испортишь и не сломаешь.
Она слишком вымоталась, чтобы как-то реагировать, поэтому лишь пожала плечами. Никита ненадолго скрылся в ванной, затем прошел мимо нее, и лишь только когда за ним затворилась дверь, а в замке провернулся ключ, Саломия поняла, что осталась одна в незнакомом месте. Без человеческой одежды, ключей и денег, потому что сумку ей брать было некуда, а в клатч поместился только телефон.
Саломия прислушалась, не слышны ли в тамбуре шаги — вдруг Никита что-то забыл, например, презервативы, потому как, куда он направился, догадаться было нетрудно. В тамбуре было тихо. Вот и хорошо, с нее сегодня Елагина хватило с головой, нужно вызвать такси и ехать домой, только не в ту съемную квартиру, где и вещей ее не осталось, она сложила все в чемодан, который должен был забрать водитель Елагиных, а в ее родной дом. Там и рассчитается с таксистом, он может даже подняться с ней в квартиру, а то еще подумает, что сбежит. А то, что она в свадебном наряде — ну что ж, такой у нее выдался неважный день.
Саломия достала телефон, но не успела разблокировать экран, как тот призывно мигнул и издох. Конечно, этого следовало ожидать, телефон старый, батареи хватает максимум на день, но как ей теперь добраться домой? Просто ловить такси на улице? Или, может, изобразить из себя автостопщика?
Саломия подошла к двери, и здесь ее ждал очередной сюрприз — внутренний замок отсутствовал, дверь изнутри тоже закрывалась на ключ, а ключ отбыл вместе с хозяином. Она беспомощно прижалась к двери лбом — теперь ничего не остается, как ночевать здесь и ждать, пока вернется ее фиктивный муж. Может, получится хотя бы перекусить, есть же у Елагина холодильник? Саломия прошла на кухню, холодильник нашла, но он оказался выключен, так что спать придется ложиться голодной.
В ванной и правда было тепло, чистые полотенца она тоже нашла, да толку с них, во что ей переодеться? Никто не подумал о том, что ей нужна будет другая одежда, даже элементарная ночная сорочка. Была бы она настоящей новобрачной, тогда конечно бы не понадобилась, а так…
Просто до нее никому не было дела, а она даже не знала, что их «брачная» ночь должна пройти в квартире Никиты, почему-то решила, что ее отвезут в дом к Елагиным, туда должны были доставить чемодан со съемной квартиры. В крайнем случае, можно было бы попросить что-нибудь у Ирины, она единственная, кто относился к ней тепло и с участием. Конечно, здесь наверняка есть домашняя одежда Никиты, ее бы устроила футболка или майка, но одна только мысль, что придется надевать на себя его вещь, вызывала у нее панику.
Саломия открыла дверь спальни и тут же поспешно закрыла. Огромная, на всю комнату, елагинская кровать точно не для нее, да и не голышом же ей туда лезть. Она прошла в гостиную, там перед внушительной плазмой на полстены стояли два кресла со стеклянным низеньким столиком, ни дивана, ни какой-нибудь завалящей тахты. Саломия попыталась сдвинуть кресла, но силы были неравны, она села в одно из них и, забравшись с ногами, попыталась устроиться как можно удобнее.
Что ж, половина дела сделана, свадьба оказалась самым сложным этапом, дальше осталось лишь вступить в это проклятое наследство, отписать все Никите и бежать от него куда глаза глядят, чтобы не увязнуть в этом договорном браке, как муха в сладости. Пустой желудок давал о себе знать, но спасительный сон вскоре сморил ее, напоследок выдав в подсознание дурацкий стишок: «На новом месте приснись жених невесте».