Я даже на время забываю о том, что собиралась делать. Здесь столько цветов, что кажется будто сейчас откроется дверь гардеробной и выйдет остроухая фейри. Но это, конечно, не случается, потому что мы не в сказке.
С запозданием приходит догадка: а не эту ли комнату он готовил для меня. Надеюсь, что нет. потому что она мне совершенно не нравится. Слишком девчачья. Хоть и выглядит довольно оригинально, но я никогда не любила розовый. А уж такое количество цветов вызывает во мне скорее раздражение, чем трепет. Я к ним практически равнодушна. Не считая роз. Так что Генри может дарить их мне даже сотнями, но это ничего не изменит. Как и украшения. Я признаю их красоту, но они для меня лишь что-то вроде удачного вложения. Наверное, в этом плане я очень неправильная девушка. Странно, что он этого не знает. Впрочем, о таком ведь не пишут в школьном или студенческих досье.
— …Мила?
Вздрагиваю, когда чужая ладонь ложится на плечо, и поворачиваю голову. Сьюзи стоит совсем рядом и в голубых глазах столько тревоги, что я всё-таки решаю пояснить:
— Я хочу поставить точку в наших с Эриком отношениях. Надеюсь, у тебя найдётся клочок бумаги и ручка.
На мгновенье она хмурится, потом вздыхает и качает головой.
— Только салфетки и карандаш для глаз.
— Сойдёт, давай сюда.
Остаётся только решить, где именно нам лучше всего поговорить. Дом я совершенно не знаю. А приглашать его сюда, в эту комнату, как-то не хочется. Да и здесь могут быть камеры. Значит, остаётся сад. Нужно будет только найти туда выход.
Я жду Эрика в беседке, увитой плющом, и чувствую себя при этом очень странно. Словно неверная жена на тайном свидании с любовником. Да и некая интимность обстановки лишь усиливает нервозность. Особенно, учитывая, как закончилась наша прошлая встреча. Но тогда он был пьян и сейчас, надеюсь, жалеет об этом. Да и я не так уж беззащитна.
— Ты хотела меня видеть?
Вздрагиваю, услышав знакомый голос за спиной, и оборачиваюсь. Эрик стоит на входе и смотрит так пристально и напряжённо, словно загнанный в ловушку зверь. Хотя в ловушке скорее я. И все же я его понимаю: сейчас ведь не самый лучший момент для разговора. Но тянуть не хочу.
В горле пересыхает от волнения, я быстро сглатываю и говорю тихо:
— Нам нужно поговорить.
Несколько мучительно долгих мгновений он просто смотрит на меня, а потом выдыхает облегчённо и шагает со странной решимостью во взгляде.
— Я тоже не могу без тебя, Мила, — признаётся неожиданно.
А я отступаю, потому что всё ещё не доверяю ему. И, наверное, уже никогда не смогу. Так что друзьями остаться не получится.
Он настигает меня неожиданно быстро, притягивает, сжимая в стальном обруче объятий, и шепчет горячо на ухо:
— Я сегодня же скажу ей, что свадьбы не будет, и плевать, как отреагирует отец. Пусть ищут сестрёнке родовитого жеребца в мужья. Я не обязан отдуваться за всю семью.
Эрик проводит носом вдоль моей шеи и шумно вдыхает:
— Прекрасно пахнешь.
А у меня мурашки бегут от того, как он это произносит.
— Пусти, — прошу тихо и решительно.
Поставила точку в отношениях, называется. С чего он вообще взял, что я хочу всё вернуть? Он же пришёл на приём в честь моей помолвки!
Но он словно не слышит, а его руки жадно скользят по моему телу. На душе становится так противно и гадко. Никогда раньше не замечала за ним такого. И уже собираюсь призвать огонь, когда слышу голос Генри:
— Она, кажется, просила отпустить. Или у тебя проблемы со слухом?
И не успеваю даже моргнуть, как он буквально отдирает Эрика от меня, удерживая на весу за пиджак, словно нашкодившего котёнка. А ведь внешне Генри не выглядит таким уж сильным.
— Отпусти меня, придурок!
Эрик кричит на удивление тонким, полным злости и обиды голосом и пытается пнуть в ответ. Но промахивается, и по губам Генри скользит хищная предвкушающая улыбка.
— Кажется, кому-то нужно преподать урок.
Он говорит тихо, но от угрозы, скользящей в голосе, даже у меня по спине бегут мурашки. И я понимаю — будет драка. Но этого я сейчас хочу меньше всего, поэтому решительно шагаю вперёд и прошу:
— Не нужно, Генри, отпусти его. Он сейчас же уедет. Правда?
Перевожу взгляд на Эрика и вздрагиваю от ненависти в его взгляде. Он медленно кивает, кривя в презрении губы.
Генри переводит взгляд на меня, а я не пойму чего в его взгляде больше: злости или презрения. Только надеюсь, что чувства эти относятся не ко мне.
— Как пожелаешь. — Он отбрасывает его в сторону так легко, словно пушинку. Добавляя вдогонку: — Убирайся вон. И радуйся, что Мила за тебя попросила, щенок.
Эрик падает на пыльную дорожку и тут же поднимается с красным от злости лицом, но уходить почему-то не спешит. Вместо этого подходит ближе, а я не могу поверить своим ушам, когда слышу:
— Эй, женишок, на пару слов.
Генри хмурится, тяжело вздыхает и поворачивается, чтобы тут же получить удар в челюсть. Невольно вздрагиваю, сжимая кулаки. Я почти на сто процентов уверена, что в этот удар Эрик вложил всю силу.
Но Генри лишь медленно вертит головой, разминая шею. И Эрик тут же пятится, глядя на него большими от страха глазами. Правда, далеко уйти успевает. Генри оказывается рядом с ним на удивление быстро и одним ударом сбивает с ног. Эрик падает и больше уже не встаёт.
Но меня это не сильно беспокоит. Я лишь бросаю в его сторону быстрый взгляд и подхожу к Генри. Сердце замирает при виде разбитой губы и тонкой струйки алой крови. Тянусь, чтобы стереть её, и тут же отдёргиваю руку. Быстро озираюсь и выхватываю платок из кармашка его пиджака, осторожно промокая кровь. Платок жадно впитывает её, становясь алым.
— Нужно приложить лёд, чтобы не было синяка.
Только где его взять посреди сада летом? Рядом ни фонтана, ни пруда, чтобы заморозить воду. Правда, общий курс целительства был и на моём факультете, а училась я по всем предметам достаточно хорошо. Поэтому убираю платок и тут же прикладываю ладонь, пытаясь сосредоточиться и вспомнить нужное заклинание. Но сделать это под обжигающим пристальным взглядом чёрных глаз не так уж просто.
— Спасибо, Мила, — выдыхает он хрипло и осторожно берёт мою ладонь, подносит к губам и целует. И всё это, пристально глядя в мои глаза. — Если для того, чтобы ты была такой нужно драться, я готов делать это хоть каждый день.
А мне вдруг становится жутко неловко. Жар бросается в лиц, а сердце бьётся всё быстрее. И я выдёргиваю руку, отступая, и не нахожу ничего лучше, чем сказать:
— Спасибо.
Второй раз за этот день.
Глава 8
Я стою в галерее второго этажа, прислонившись к стене, чтобы не было видно гостям и напряжённо вслушиваюсь в гомон десятка голосов. Руки дрожат, так что приходится соединять их в замок за спиной. А я подсознательно жду скандала, что вот-вот устроит Элизабет де Рэйн — невеста Эрика. Не знаю, что с ним сейчас. Генри отправил меня в дом практически сразу, обронив тихо:
— Я обо всём позабочусь, Мила.
Прозвучало довольно двусмысленно. Позабочусь, то есть поговорю с его невестой? Или спрячу труп?
При мысли об этом нервный смех срывается с губ. И я на миг прикрываю глаза, поражаясь собственному спокойствию. Впрочем, Эрик, кажется, был жив. Да и не возможно же убить человека одним ударом? Особенно, если ты не профессиональный боец. Нет. Всё наверняка хорошо.