— Ежемесячно, — не прерывая работы, сказал оператор Валера.
— Пятого и двадцатого числа, — внес необходимое уточнение злопамятный Крокодил.
— Козел, — подвела неутешительный итог Леночка Морозова.
— Неблагодарные, — с горечью констатировал Кац, разминая сигарету. — Разве я хоть раз не отдал вам того, что задолжал?
— Попробовал бы ты не отдать! — едва ли не хором проскандировал трудовой коллектив компании «Северо-Запад ТВ».
— Спелись, — пожаловался равнодушному потолку нисколько не сконфуженный Кац и со скворчанием высосал из бутылки остатки пивной пены. — Просто на удивление дружная компания! Да как вы не понимаете, что сигнализация — это не роскошь, а необходимость?! Вы только представьте, что сейчас, прямо сию минуту, сюда ворвется компания пьяных отморозков и, угрожая заточками и бутылочными горлышками, заставит Леночку петь в прямом эфире «Хеппи бездей ту ю, дорогой Кабан», а потом на радостях изнасилует нашего Крокодила…
— Почему меня? — обиделся Крокодил.
— Хорошо, тебя и Самокатова. А потом отберет у вас бумажники, вынесет отсюда всю аппаратуру и спокойно удалится…
— Много им будет проку от наших бумажников, — проворчал Крокодил.
— Да ладно вам! — воскликнул Кацнельсон. — Не будьте вы такими меркантильными! Будут вам ваши деньги…
— Когда? — немедленно спросила практичная Леночка.
— Как только, так сразу, — уклончиво ответил Кац. — Думаю, через неделю. Ну, максимум, через две.
— Козел, — повторила Леночка.
— Конченый, — увеличивая на весь экран изображение ее едва прикрытых мини-юбкой соблазнительных бедер, убежденно поддакнул Валера Самокатов.
— Козелус вульгарис парнокопытиус, — блеснул знанием латыни Крокодил Гена.
— А поработать никто не хочет? — вежливо осведомился Кац.
— Я, например, работаю, — заметил Самокатов. — В отличие от остальных.
— Зато, как все остальные, задаром, — напомнил Крокодил Воропаев.
— По-твоему, облизываться на мои ляжки — это работа? — обратилась к оператору Леночка. — Кац, уволь его за сексуальные домогательства!
— А где он другого дурака на мое место найдет? — резонно возразил Валера. — Я, между прочим…
— Хватит, — перебила его ведущая. — Что там у нас сегодня?
— Да все, как обычно, — сказал Кац, еще не подозревая, насколько это заявление далеко от действительности. — Поздравления, полезные советы… В общем, на час работы. Потом новостной блок… Самокат! Ты в курсе, что до эфира десять минут?
— Допустим, — с достоинством откликнулся оператор.
— Ты монтаж когда закончишь?
— Как только, так сразу, — сообщил мстительный Самокат.
— Ну, и кто тут козел? — ни к кому конкретно не обращаясь, пожаловался Кац.
Раздался звонок в дверь. Телевизионщики переглянулись — все, кроме Самокатова, который, наконец, взялся за ум и старательно «запикивал» эмоциональные фразеологизмы, которыми была густо пересыпана речь лишившейся любимой собачки пенсионерки Ивановой.
— Кого это черт несет? — поинтересовался Крокодил.
— А ты сходи и посмотри, — предложил Кац. — Вдруг это рекламодатель?
— А почему я?
— А кто — я? — подчеркнуто изумился Кац, коротким и точным ударом о край стола открывая новую бутылку пива.
— Значит, приезжают эти — пик! — на своем — пик-пик! — фургоне, — доносился с рабочего места Валеры Самокатова голос пенсионерки Ивановой, — достают свое — пик-пик-пик — ружье и как начнут — пик-пик! Я им говорю: пик-пик-пи-пиииик! — делаете? А они мне: шла бы ты, мать, на пик, не мешай, пик-пик, работать!
Звонок в дверь повторился. Крокодил, кряхтя, выбрался из кресла и нехотя, нога за ногу, побрел в прихожую. Студия располагалась в стандартной двухкомнатной квартире на первом этаже. Это была квартира Иосифа Кацнельсона; помимо всего прочего, он здесь жил, и раскладушка, на которой он спал, стояла за шкафом, где вперемежку с его нижним бельем хранились компакт-диски с надерганными из интернета боевиками и ужастиками и разрозненные детали давно приказавшей долго жить аппаратуры.
— Я говорю: пик-пик-пик, и пик, и пи-пик я вашу пиканую управу! — продолжала боевая пенсионерка. — Где такой закон, пи-пик вашу мать, чтоб собаку в ошейнике пиии-ип, как последнюю пии… ку?! Да я вас, пи-пик, за это пии… ком поставлю и пиииии-ип, как последних пи-пик, чтоб знали, куда из своего пик-пик ружья пи-пиииии…
— Самокат, — сказал Кацнельсон, — делай, что хочешь, но в таком виде это в эфир не пойдет. Что это за соло на пищалке?