Не найдясь с ответом, Маша, тяжело вздохнула и написала Диме. Все как есть. Умолчала лишь о том, что знает о невесте и ребенке. Попросила Диму дать ей всего два дня.
«За кого ты меня принимаешь, Маш? — ответил тот. — Я же не мудак какой, чтобы выселять бывшую девушку на улицу. Забей на мою мать, по фиг, что она говорит. Живи пока у меня. Работу, конечно, лучше начни искать, но никто тебя не гонит. Как устроишься, тогда и съедешь, я не тороплю. Месяц-два у тебя точно есть. Все, Маш, я побежал, дел полно».
— Марик, все хорошо, — обратилась она к коту. — Нас никто не гонит. Давай ложиться спать, завтра трудный день.
Девушка без сил легла на бок, снова свернулась калачиком и сомкнула тяжелые веки. Завтра она проснется на рассвете и сразу же займется поиском работы. У нее все получится, иначе и быть не может.
Глава 3
Утром Маша первым делом полезла в телефон и занялась поиском вакансии. Она особо не выбирала — если видела, что работа ей по силам, тут же откликалась. Образование у нее было среднее, плюс первый неоконченный курс университета, поэтому на высокооплачиваемую работу рассчитывать не приходилось. Девушка отправляла резюме на продавцов-консультантов, разнорабочих и даже уборщиц. Единственные варианты, которые она даже не рассматривала, были всякие сомнительные вакансии из разряда «получай от 100 тысяч в месяц без образования и навыков». Она прекрасно знала, что даже половину этой суммы ей в Москве никто просто так платить не будет.
Так, даже не позавтракав, она просидела до трех часов дня, время от времени останавливая свой поиск, чтобы проплакаться, иначе слезы просто не давали ничего разглядеть на маленьком экране телефона.
К концу своих поисков Маша не получила ни одного ответа. Впрочем, на чудо она и не надеялась: понятно, что работодателю нужен хотя бы день, чтобы просмотреть всех кандидатов и обзвонить тех, кто подошел. В лучшем случае ей позвонят сегодня вечером или завтра. В худшем — вообще не позвонят. Так что чем больше она найдет вариантов, тем больше шансов трудоустроиться. Особенно хорошо будет, если ее возьмут на один из ночных складов, где работникам сразу предлагалось жилье в общежитии. Про животных там ничего сказано не было, но девушка была уверена, что что-нибудь да придумает.
Отправив больше сотник откликов и убедившись, что подходящие вакансии закончились, она решила приготовить нехитрый перекус: яичницу с беконом и кофе. Ей нравилась эта квартира и тот уют, который она сотворила. Диме тоже всегда была по нраву Машина склонность превращать все вокруг в интерьер мечты. Одно время он даже фотографировал квартиру или отдельные элементы декора для своих друзей, которые пытались создать из своих жилищ нечто подобное.
Теперь Маше было очень обидно, что это все будет разрушено ремонтом. Тут же ей вспомнились слова Диминой мамы про внука и невесту. Воспоминание отдалось почти осязаемой болью в груди.
«Эта Надя только полгода назад устроилась в его фирму, а уже на третьем месяце беременности. И это притом, что она знала обо мне…».
Из мыслей девушку выдернул звук поворачивающихся в замке ключей. Ее сердце запрыгало часто-часто. А что, если это Дима? Что, если за пару дней он устал от своей новой пассии? Может, даже нет никакой беременности. Вдруг он узнал, что Надежда беременна вовсе не от него?
Каждая новая мысль была глупее предыдущей, но истерзанное сердце охотно принимало любую нелепицу.
Кот уже сидел у двери, когда Маша выбежала в коридор.
— Ну-ка пошел прочь, рыжий! — раздался грозный голос Любови Геннадьевны.
Маркиз тут же испуганно отпрыгнул в сторону. Видно, тоже ожидал увидеть Диму, которого любил не меньше Маши.
— Та-а-а-к, — поворачиваясь к девушке, протянула Димина мать, — а почему ты в домашнем? Где чемоданы? Рабочие скоро приедут, здесь заночуют.
— Любовь Геннадьевна, Дима сказал…
— Меня не волнует, что там сказал тебе Дима. Эта квартира куплена мной и моим мужем, и я буду решать, кому здесь жить, а кому нет. Это понятно?
— Понятно, — тихо ответила девушка.
— Тогда давай живее. У тебя полчаса на сборы.
Женщина деловито направилась в кухню, включила чайник и начала греметь дверьми шкафчиков. Видимо, в поисках зефира или чего-нибудь еще.
Оказавшись в спальне, Маша запустила туда кота, прикрыла дверь и тут же набрала Диме. Гудки продолжались долго и мучительно. Состояние девушки было такое, словно кто-то резал ее изнутри тупой пилой.
Дима не взял трубку.
Маша бросила быстрый взгляд на кота. «Плевать на меня, но как же ты?..» Гордость пришлось временно отодвинуть на второй план. Пальцы сами потянулись к нужной кнопке и набрали абонента еще раз.
«Ну же, возьми трубку, пожалуйста…»
В ответ внезапно сработал автоответчик. Дима видел, кто звонит, и просто выключил телефон.
Маша присела рядом с обеспокоенным котом.
— Прости, Маркиз. Это все моя вина. Но мы с тобой что-нибудь придумаем, я обещаю.
Девушка достала из шкафа маленький чемодан, с которым около года назад приехала в Москву, и оглядела комнату. Брать ей было особо нечего. Практически все из ее новых вещей были куплены на Димины деньги, а она не хотела тащить за собой эти воспоминания. Детский дом научил ее сжигать мосты, поэтому в чемодан полетело только то, что купила она сама.
За то время, что Маша собиралась в дорогу, Дима так ни разу не перезвонил и даже не написал. Каждая новая вещь, брошенная в чемодан, превращала все светлые воспоминания о нем в безжизненный пепел.
Любовь Геннадьевна приоткрыла дверь и заглянула в комнату.
— Не забудь шмотки из корзины для стирки. Мне еще тут твоих трусов не хватало.
Маша ничего не ответила, и женщина, постояв еще немного, вышла-таки в коридор. Вскоре оттуда раздался ее зычный голос.
— Скоро приедут, Толь. Ну да, а как иначе? Ты меня знаешь, я со всяким отребьем церемониться не стану. Да что «успокойся», Толь?? Это моя квартира! Почему я должна терпеть неудобства?
Дядя Толя был отцом Димы. Неплохой дядька, всегда довольно тепло относился к Маше. Впрочем, какая уже разница…
Когда девушка переоделась в уличную одежду и достала переноску, кот сам зашел в нее и лег. Все-таки животные все чувствуют.
— Какой ты у меня, умник, Маркиз. Ничего, скоро у нас с тобой все наладится. Не сразу, конечно, но ведь должно же рано или поздно все стать хорошо, да?
Словно в подтверждение слов хозяйки кот издал что-то на подобие мягкого «мяу». Или же Маше это просто показалось.
Из-за дверей по-прежнему доносился телефонный разговор Любови Геннадьевны, как монолог одного актера.
Наконец чемоданчик был собран. Помимо вещей Маша также взяла кое-какие банные принадлежности, одну пару обуви, а затем заглянула в кухню за кошачьей едой. Там же она набрала бутылочку воды и, закрыв Маркиза, в переноске, вышла в коридор. Туда же вышла и мама Дмитрия, скрестив руки на груди, и красная как рак.
— Собралась?
— Как видите.
— Славно. Ну пока.
— И вам не хворать.
Маша взяла весь свой нехитрый скарб и, уже почти выйдя из квартиры, на миг остановилась. Ее вдруг захлестнуло волной осознания ситуации. Она уходит в никуда, через час-два на улице стемнеет. У нее кот, который скоро захочет в туалет, пить и есть. В кармане 50 рублей бумажной купюрой и еще примерно столько же мелочью.
Девушке захотелось обернуться и броситься на колени перед Любовью Геннадьевной, умоляя остаться еще на пару дней, чтобы хотя бы найти работу. Она обернулась и встретилась с ледяным взглядом женщины. Нет, это просто бессмысленно. Маша сняла с пальца правой руки колечко, которое ей когда-то дарил Дима, и положила на тумбу у входа. Ничего не сказав, шагнула через порог. В ту же секунду входная дверь захлопнулась за ней так сильно, что по полу прошла вибрация.
— Ну вот и все… Маркиз, ты не волнуйся, хорошо? Мы сейчас с тобой… мы… — стоя в лифте — в одной руке чемодан, в другой переноска, под мышкой сумка, — девушка хотела хоть как-то поддержать себя и кота, но так и не смогла закончить предложение.