Покормив Маркиза и вернувшись на кухню, Маша села завтракать в компании Алевтины Прокофьевны.
— Как там Пантелеймон? — спросила девушка, чтобы поддержать беседу.
— Спит. Сегодня пасмурно, Перун не дал ему энергии, вот и дрыхнет без задних ног. А что там ваш котик? Может, позовете его к нам? У меня как раз вареная курочка в холодильнике есть. Специально для него на волокна разобрала, а то ж он у нас привереда — крупные кусочки забракует.
Алевтина Прокофьевна с такой любовью говорила о Маркизе, что Маша искренне удивилась.
— А вы разве с ним знакомы?
— Ну не так тесно, как хотелось бы, но мы с ним периодически видимся, когда вы его выпускаете. Я уже даже расписание ваше выучила и знаю, что, когда вы уходите, то всегда запираете его в комнате. Оно и правильно, а то ведь и Юра подшофе может быть, и Лизавета придет сама не своя. Ни к чему коту все это видеть. У животных же, знаете, тонкая натура и особая душевная организация. Им забота нужна и понимание, а не алкогольный смрад и людские распри. Вы, когда дома и выпускаете его побегать, он уже знает, что я его жду. Приходит ко мне, лапкой так: шкряб-шкряб. Я ему щеточку даже специальную для кошек купила и чешу ему шерстку, чтобы не заколтунил. Ну и подкармливаю мясом, да травкой. Вы не пугайтесь — травку сама выращиваю, на подоконнике. Она экологически чистая и полезная для кошачьего пищеварения.
От удивления Маша первые секунды не могла вымолвить ни слова. Затем она приняла новую для себя информацию и со словами «я сейчас» направилась в свою комнату. Взяв Маркиза на руки, она принесла его на кухню, вызвав у Алевтины Прокофьевны неподдельный восторг.
— Вот. Друзья должны быть неразлучны.
Кот действительно узнал пожилую женщину и сразу подошел к ней.
— Курочки захотел, мой ненаглядный, — умиленно сказала та и направилась к одному из холодильников.
Пока Маркиз ел курицу, Алевтина Прокофьевна не сводила с него глаз, как будто он был ее сыном или внуком. Маша вспомнила, что обещала коту сделать ожидание ее с работы не таким томным. Потом надобность в этом пропала, ведь после пожара они почти две недели были вместе. Но сейчас, с открытием ресторана и свиданиями с Игорем, которых, как она надеялась, будет становиться еще больше, Маркиз снова заскучал.
— Алевтина Прокофьевна, а хотите, буду оставлять вам кота? Он очень скучает взаперти, а выпускать его я опасаюсь по понятным причинам. А вы, похоже, неплохо с ним ладите. Буду оставлять ему корм и игрушки, а вам — приносить что-нибудь к чаю, чтобы было веселее.
Соседка чуть не расплакалась от радости.
— Я сама все стеснялась спросить, можно ли мне брать Маркиза себе. Конечно, Машенька, оставляйте в любое время! Это же такое счастье! А к чаю ничего не надо, я и сама неплохо пеку, — улыбнулась женщина. — И не переживайте: буду оберегать его как зеницу ока. — Она подмигнула коту: — Да, мой хороший?
Маркиз был пристроен, а настроение — цветущее. Хотя на улице сгущались тучи, Маша не переживала из-за дождя. Ее не испугает даже град, если Игорь будет рядом.
«Интересно, он поцелует меня на этот раз?»
— Да! — убежденно сказала она своему отражению в зеркале, а щеки сразу покрылись румянцем от предвкушения. — Сегодня поцелую точно быть.
Глава 37
Маша ждала этого свидания, считая минуты, однако временами она все же одергивала себя: «Не сходи с ума, дурочка. Он не мог влюбиться так же сильно, как и ты. Такое бывает только в сказках». Думая об этом, девушка ежечасно проговаривала, что не стоит терять голову, но с каждой секундой становилось все сложнее контролировать тот пожар, что разгорался в ее сердце.
Игорь ждал ее у подъезда, стоя возле машины. Когда Маша вышла и села на пассажирское сидение, то увидела, что в каждом окне ее подъезда торчит по несколько любопытных голов. Соседи глазели на машину с приоткрытыми ртами и о чем-то перешептывались друг с другом.
— Извини, — краснея, сказала Маша, — не каждый день они видят такую тачку в своем дворе. Будь я на их месте, я бы тоже не отлипала от окна.
— Это нормально. Поверь мне, даже богатые люди таращатся из окон на новую машину своего соседа.
— И ты тоже?
— Конечно. Я очень любопытный.
— Мне кажется, они, — Маша указала на окна, — думают, что ты либо бандит, либо мой сутенер. Что, в целом, одно и то же.
— Сто процентов. Но ведь это все неважно. Главное, что ты знаешь, что я не бандит и не сутенер, а простой скромный инженер.
— Тоже верно. — Маша улыбнулась, а про себя подумала: «Ага, черта с два ты простой скромный инженер».
Она не сомневалась, что Игорь действительно является градостроителем, но «простой» и «скромный» — явно не те эпитеты, с помощью которых его можно было описать.
Они приехали в тот же поселок, где были в прошлый раз, и вновь позавтракали в ресторане на берегу реки. Завтрак был все таким же божественным, а разговор с Игорем лился как бурный ручей — легко и при этом непредсказуемо. Машу восхищали ход его мыслей, необычное чувство юмора и готовность выразить свое мнение по любому вопросу. Часто это мнение было радикальным, но при этом он был честен и открыт, а это очень подкупало. Да и взгляды у них часто совпадали и сливались в идеальный дуэт, где каждый элемент лишь дополнял друг друга, а не портил общую картину. Игорь видел вещи такими, какие они есть, без розовых очков, но при этом умел во всем находить что-то прекрасное. Маша привыкла делать так же, поэтому вместе им было легко и комфортно.
Конный клуб находился в пятнадцати минутах езды от ресторана и занимал собой два огромных поля, по периметру которых располагались разные хозяйственные помещения. Также при конюшне имелся крытый манеж, где проводились уроки для юных наездников, а если проехать еще немного, то можно было увидеть настоящий современный ипподром. Игорь знал, где что находится, прекрасно ориентировался в многоуровневых лабиринтах конного клуба и постоянно с кем-то здоровался. Казалось, даже лошади знают его в лицо и потому приветствуют зычным ржанием, стоит ему лишь показаться из-за поворота.
— Ты что, здесь самый главный? — удивилась Маша.
— Нет, конечно, просто часто здесь бываю. Арендую место для своего коня. Здесь он живет и наслаждается жизнью, за ним тут ухаживают, кормят, чистят, расчесывают, тренируют. А я приезжаю по мере возможности.
— Ого. Своя собственная лошадь! Ты как самый настоящий принц.
— Все не так. Я просто выкупил этого коня из цирка. Его хотели отправить в место, где собирают всех старых и искалеченных цирковых животных. Он не мог больше выступать, у него был поврежден сустав, поэтому путь ему был уготовлен далеко не самый приятный. Без понятия, что они с ним сделали, и как именно он получил травму, но теперь все хорошо. Он оказался здесь, окреп, возмужал, его тут хорошо выходили. Я не особо хорошо разбираюсь в лошадях, но стараюсь помогать по мере сил и спонсировать такие места, чтобы пожилых животных не списывали в утиль.
— Ненавижу цирки с животными! — чуть громче обычного воскликнула Маша. Она слишком сильно любила братьев меньших и потому всегда остро реагировала на цирки и прочие заведения, где люди зарабатывали на труде животных. — Будь моя воля, я бы их все запретила, а владельцев отправила в тюрьму. В современном мире могут существовать только цирки с людьми и точка.
— Ни убавить ни прибавить, — улыбнулся Игорь.
Они подошли к одному из загонов. Из ограждения третьего денника выглядывал высоченный, полностью белый скакун, с огромными ресницами и коротко стриженной гривой. По коню было невозможно определить, что он уже стар. Выглядел он бодро и свежо.
— Привет, Буран. Знакомься, это Маша. Маша, знакомься, это Буран. — Игорь открыл дверцу и вошел внутрь. — Ну как ты тут?
Животное шумно задышало и мотнуло головой. Игорь приобнял коня за шею, а тот положил свою огромную морду ему на плечо. Они простояли так с минуту. Маша слышала, как Игорь что-то тихо шепчет Бурану, видела, с каким трепетом гладит его по шее. Потом в его ладони появились кубики сахара, которые тут же исчезли, стоило коню их заприметить.