Глава 43
Игорь продолжал вести себя отстраненно. Теперь он практически не выходил на связь — пропали даже сообщения вежливости. Маша твердо решила, что, если она и позвонит сама, то этот звонок точно будет последним. На этом их история закончится. Шаг был крайне неприятный, поэтому девушка оттягивала этот момент до последнего. В ее душе еще теплилась надежда, что Игорь действительно очень занят, как уверял ее все это время. Он не был похож на человека, который просто спит с женщинами, а затем бросает их за ненадобностью. Этот образ подонка никак не укладывался в голове. Однако с каждым днем надежды таяли как сосульки по весне, и девушка загрузила себя работой по максимуму, лишь бы только удержаться и не позвонить самой.
В понедельник Маша снова сходила на курсы вождения. Скоро у них должна начаться практика, которая куда интереснее теории, и девушка с нетерпением предвкушала тот момент, когда наконец сядет за руль. Ее радость омрачали лишь темные мысли об Игоре, к которому она слишком сильно привязалась за все недолгое время их общения.
Вернувшись после курсов домой, девушка вся дрожала от холода. Ее куртка была не предназначена для таких морозов, а покупку новой она всячески откладывала — берегла деньги. В коммунальной квартире вкусно пахло чем-то съестным, было тепло и даже по-своему уютно. Теперь это место девушка искренне считала своим домом.
— Машка, ты? — раздался их кухни голос Натальи.
— Ага!
— Дуй сюда!
Маша разулась, надела тапочки и вошла на кухню. Запах был сладкий, вперемежку с чем-то жареным. На кухне уже сидели дядя Юра, Пантелеймон и Лизок.
— Заходи давай, — деловито велела Наталья. — Мы тут с Алевтиной Прокофьевной пирогов напекли с вареньем, а еще с рисом, яйцами и луком. Других начинок не было, но и так отлично. Нажористые вышли.
— Садись, Машенька, сейчас будем чай пить, — суетилась возле плиты старушка.
— У нас тут важный квартирный совет, Мария, — сказал Пантелеймон, пока девушка мыла руки с мылом. Наталья расскажет.
Всем разлили чаю, каждый взял по пирожку, после чего женщина заговорила. При этом она пила чай, не вынув ложку из чашки. Из-за этого с каждым глотком ей приходилось прищуривать левый глаз.
— На повестке дня у нас сегодня две проблемы: Ульянка-шалашовка и расселение. Начнем с первого. Ульянка не появляется в квартире уже четвертый день, а пацаненок ее, Макар, сидит в комнате. Мы его кормим, поим, но после этого он сразу убегает обратно в комнату. Вон, пирожков наелся, чаю похлебал — и наутек. Боится он нас пока, не привык. А Ульянке хоть бы хны, шляется где-то. В общем, не дело это — шестилетнему ребенку жить без матери.
Маша вспомнила, что где-то с неделю назад видела Ульяну. Та приехала с сыном, навьюченная клетчатыми сумками. С тех пор девушка не встречала ни саму соседку, ни мальчишку, и думала, что те снова уехали в деревню.
— Мало того, что пацаненок постоянно один, — продолжала Наталья, — так Ульянка еще и за аренду комнаты задолжала мне аж за пять месяцев. И мы вот сейчас решаем, вызывать опеку или нет. Жалко эту лохудру, она ведь, когда не бухает, вполне себе нормальный человек. И сына любит, и жрать варит.
О том, что Наталье принадлежит несколько комнат в квартире, Маша не имела ни малейшего понятия.
— Но это ведь никуда не годится, что Макар совсем один, — заявил Пантелеймон. — Мы, конечно, всегда рядом, но он нас почти не знает, в деревне всю жизнь прожил… Хотя там тоже для него все чужие люди. Либо какие-то очень дальние родственники, либо вовсе посторонние. Семьи у Ульяны никогда не было. Тоже девчонка брошена всю жизнь и теперь точно так же относится к своему сыну…
— Ладно, тогда голосуем, — скомандовала Наталья. — Поднимите руки те, кто за то, чтобы вызвать опеку. Может, когда пацана заберут, Ульянка наконец очухается.
Жильцы проголосовали, и большинство было за вызов органов опеки. Маша тоже подняла руку. И хотя она прекрасно помнила, каково это — жить в детском доме, все же считала, что это станет тем самым спусковым крючком для Ульяны. И потом у нее будет два пути: одуматься и взяться за ум или пустить все на самотек и окончательно потерять Макара.
— Переходим ко второму вопросу, — сказала Наталья. — Весной следующего года нас точно будут расселять. И, сдается мне, пойдем все дружно по миру.
— Ага, да, — закивала Лизок, — по миру все пойдем, без гроша, без кола и двора! По миру, блин!
— Стойте, — вклинилась в разговор Маша, — я же вам показывала фотографии жилого комплекса, вы чего…
При этом в ее голове неожиданно возникла нехорошая мысль. А что, если Игорь и здесь был нечестен? Ему ведь ничего не стоило выдумать красивую историю о расселении в новые квартиры.
— Брехня это все! — замотал головой дядя Юра. — Никто не вселит нас, простых коммунальщиков, в новый жилой комплекс. Если и расселят, то по общежитиям! А там мрак и тьма!
— Да-да, мрак и тьма! — согласилась Лизок.
Юрий подлил себе чая в блюдце и со слезами на глазах отпил.
— Юрик дело говорит, Машка, — сказала Наталья. — Коммуналки — это, по сути, старики неимущие да алкаши. — Женщина кивнула на дядю Юру, и тот грустно кивнул ей в ответ. — Поэтому на кой черт нам, болезным, выдавать новые хаты? Выселят, да и нехай. Дай бог, если все в одной общаге окажемся, так хоть веселее да сподручнее. А тебе, Машка, и остальным арендаторам вообще придется идти куда-то на съем. Грустно это все, но ничего не поделаешь. Поэтому давай, подыскивай потихоньку место, до весны уж точно найдешь что-то путное.
— Дык у нее ж этот Игорь вроде не бедствует, — вклинился дядя Юра. — Чай, не оставит любимую без крова.
— Да посрались они. Не видишь что ли, что девка уже который день ходит сама не своя? Поматросил и бросил — история стара как мир. Ничего, Машка, не ссы, я ему порчу на плохой стояк наведу, мигом пожалеет, что так с тобой поступил. Всегда у него теперь будет на полшестого, сколько Виагру ни пей. Ладно, давайте смотреть новости. Юрик, врубай Чертаново ТВ.
Мужчина щелкнул пультом, обернутым в засаленный полиэтиленовый пакет, и на экране показался знакомый ведущий. Он сообщил, что над Чертаново сгущаются тучи, ведь криминальные субъекты начали дележку района.
— На юге района уже орудует группировка братьев Пироговых и явно не собирается останавливаться на достигнутом. Что касается всем известного Дьякона, то бразды правления своей империей он, согласно информации правоохранителей, временно передал ответственному лицу. Его личность пока не установлена. Несмотря на проблемы со здоровьем, Дьякон также не планирует сдавать позиции. Дальнейшее развитие событий может принести весомый ущерб району и его жителям. Полиция обещает отслеживать каждую криминальную активность, связанную с обеими группировками.
Жильцы принялись бурно обсуждать последние новости, наперебой предлагая разные версии, кто же победит: Дьякон или братья Пироговы. Что касается Маши, то она практически ничего не понимала, ведь не росла в Чертаново и понятия не имела, что происходило с районом в лихие 90-е. Она подумала, что на досуге стоит обязательно почитать об этом Дьяконе, чтобы иметь хоть какое-то представление о происходящем. Девушка надеялась, что его влияние охватывает только Чертаново, а на соседние районы не распространяется, и потому ресторану Сурена ничего не угрожает. Именно так говорил ей сам начальник. Но информацию все же следовало проверить, ведь она как никто знала — врага нужно встречать во всеоружии.
Глава 44
Почти минула неделя, которую Маша обозначила для себя как решающую по части их отношений с Игорем. Он иногда писал и один раз даже позвонил, но с каждым новым его словом пропасть между ними только расширялась. Это были слова вежливости, сочувствия, вины, чего угодно, только не любви.
Маша не могла поверить, что все закончится вот так, что мужчина, который виделся ей идеальным, не хочет с ней никакого продолжения. Надежды уже не осталось, она сгинула в бездну вместе со всеми планами и прочими воздушными замками.