И раз теперь Игорю ничего не угрожает, то и тревожиться не о чем. Разве что немного за Маркиза, но Алевтина Прокофьевна ни за что не оставит кота одного, значит, поводов для беспокойства нет. Чтобы окончательно в этом убедиться, Маша начала заваливать Игоря вопросами.
— Какой сейчас день?
— Второе января, 16:35.
— Я была без сознания столько времени??
— Не совсем так. Ты периодически приходила в себя и даже что-то говорила. Вроде как признавалась мне в любви. — Игорь подмигнул, а Маша закатила глаза. — Потом тебя увезли на операцию, и ты была под наркозом. После этого ты пару раз просыпалась, но ненадолго — тебе вкололи обезболивающие с седативным эффектом.
— Маркиз в порядке? Ты же звонил Наталье? Я точно помню, что просила тебя.
— Звонил. Маркиз в норме, накормлен и наглажен. Я уже написал смс, что ты пришла в себя. Похоже, твои соседи всем табором собираются тебя навестить. Я не уверен, что это хорошая идея, да и врач не одобряет, но, если ты хочешь всех увидеть, я с ним поговорю.
— Конечно, хочу! Они же мне как семья, пускай приезжают.
— Хорошо. Только завтра. Сегодня тебе нужен покой.
— Но ты ведь никуда не уйдешь?
— Конечно, нет. Я буду с тобой. И не только в больнице, а теперь всегда и везде.
Игорь наклонился и поцеловал девушку в лоб.
— Не надо меня целовать. В последний раз я чистила зубы утром 31 декабря. И голову мыла тогда же. Я грязная и страшная.
— Ты даже когда грязная и после операции, все равно очень красивая, знала об этом? Пока ждал твоего пробуждения, вспоминал сказку о Спящей Красавице.
— У красавицы все волосы слиплись от пота.
— Это не пот, а кровь. Врачи как могли промыли, но, конечно, не до конца. Одна пуля полоснула тебя по виску. То место пришлось выбрить, чтобы наложить швы, но все остальные волосы целы, я запретил их трогать. Когда тебя выпишут, никто даже ничего не заметит.
— Сурен! Он же наверняка ждет меня на работе!
— Знаешь, лекарства очень забавно на тебя действуют. Ты сейчас настолько милая, что мне хочется прижать тебя к себе и не отпускать. Приходится сдерживаться из последних сил, иначе швы на твоем животе разойдутся. Сурен в курсе событий, он даже приезжал сюда. К тебе его не пустили, но мы с ним долго разговаривали. Он стоял со мной в коридоре и плакал. Сурен — хороший человек, относится к тебе как к родной дочери. Не волнуйся о работе, она никуда не убежит.
Маша действительно чувствовала себя заторможенной, ей тяжело давались какие-то яркие эмоциональные реакции и говорить она могла только односложными фразами, иначе смысл собственных слов мгновенно терялся. Получив ответ на один вопрос, она сначала пыталась его понять и усвоить, а затем сразу переходила к следующему, чтобы ничего не забыть.
— Ты сказал, что мне удалили селезенку. Это очень плохо?
— Нет, с этим можно жить, организм приспособится. Орган отвечает за иммунитет, поэтому нужно будет принимать соответствующие препараты, чтобы не было инфекций. Но это только первое время. Селезенку тебе удалили, но не полностью. Там были части неповрежденной ткани, которые удалось сохранить. Не спрашивай меня, как, — я сам не понимаю. Такова современная медицина — если раньше орган удаляли целиком, то сейчас врачи умеют работать с остатками и что-то из них создавать. В общем, ткань, которая осталась целой, со временем начнет нарастать и выполнять функцию селезенки. Ты будешь полностью здорова. Просто нужно регулярно наблюдаться и не нагружать организм. Но ты и так не куришь, не пьешь и не ешь всякую дрянь, а больше никаких особых ограничений нет.
Маше стало страшно от мысли, какие еще у нее могут быть повреждения. Возможно, ее тело изуродовано, просто она пока этого не видит и не чувствует, а сам Игорь боится сказать ей всю правду.
— Игорь, мне же ничего не ампутировали, а?
Он улыбнулся, погладил ее по волосам и сказал:
— Нет. Ты как персонаж из фильма Гая Ричи. Борис Бритва, в которого хрен попадешь.
Маша не выдержала и рассмеялась, но резкая боль в брюшине мигом ее остановила. Из глаз от смеха выступили слезы.
— Серьезно? Мне попали только в живот и все?
— И все. Остальные пули просто тебя задели. — Игорь начал загибать пальцы: — Левое плечо — открытая рана, наложили швы, левая нога, область голени — большая ссадина, правый бок под ребрами, левый бок в области ребер, висок и правая кисть — швы. Все остальное просто летело мимо, даже когда ты упала.
Переварив новую порцию информации, Маша почувствовала, что снова засыпает. Но перед тем, как погрузиться в сон, она хотела наконец услышать всю правду о том периоде, когда они с Игорем практически перестали общаться. Ей было важно иметь полное представление о его жизни и делах, чтобы перевернуть эту страницу и начать с чистого листа.
— Я знаю только первую часть истории, — сказала она. — Кажется, пришло время поведать мне обо всем до конца.
— Давай я буду рассказывать, а ты закрывай глаза, хорошо?
— Хорошо.
Убедившись, что ее веки плотно сомкнуты, Игорь начал свой рассказ.
Глава 55
Когда он заговорил, девушка начала немного подглядывать, чтобы следить за выражением его лица. Если он ей соврет, что-то приукрасит, смягчит реальное положение дел или вовсе решит утаить существенные детали, она обязательно это поймет. По крайней мере, так ей казалось.
Думая, что ее глаза закрыты, мужчина начал смотреть в сторону окна. Лицо его было расслаблено, одна рука лежала на Машиной, другая — на краю больничной кровати. Пока ничего в его облике не свидетельствовало о лжи, Игорь выглядел совершенно искренним.
— Как ты уже знаешь, мой дядя пережил инсульт, — сказал он. — Сейчас находится на реабилитации в Швейцарии. Я временно занял его место, потому что моего двоюродного брата убили. Когда он родился, я уже жил в Европе, поэтому мы почти друг друга не знали. Почему я не отказал выполнить дядину просьбу? Мой бизнес, возможно, никогда бы не увидел свет, если бы не его помощь. Я знал, что начал строить карьеру на деньгах, которые заработаны не совсем чистыми методами, и теперь мой долг — отмыть их и попытаться легализовать весь бизнес дяди. Этим я и занялся — бросил все усилия, чтобы привести в порядок те области, которые считались условно-легальными. В это время за моей спиной происходили разные события, ход которых я не мог контролировать, и вскоре это привело к конфликту внутри организации.
Поняв, что нет причин для недоверия, Маша перестала подглядывать и наконец закрыла глаза. Игорь легонько погладил тыльную сторону ее ладони и продолжил:
— Внутренний конфликт привел к столкновениям с нашими ближайшими конкурентами. Братья Пироговы — возможно, ты слышала о них в местных новостях. После случая с пожаром и последующего увольнения Илья и Глеб сразу переметнулись к ним. Перебежчики никогда не пользуются уважением, поэтому, чтобы как-то закрепиться у Пироговых, эти двое начали сливать им информацию. А знали они довольно много. Именно в тот момент я был вынужден прекратить наши с тобой встречи. Достать тебя куда легче, чем меня, а на круглосуточную охрану ты бы ни за что не согласилась. Однако я опоздал, и кому-то стало известно, что какое-то время мы с тобой очень тесно общались. После этого они подкараулили тебя возле работы и повезли на склады, где я должен был подписать кое-какие документы. Если вкратце, Пироговы хотели присвоить часть территории, которую считали своей. Для этих целей они использовали двух хорошо знакомых тебе стукачей. Я узнал обо всем раньше, прежде чем они добрались до складов, и подписал им бумаги. Что касается тебя, то мне удалось заставить их поверить, что ты мне безразлична. Это заслуживает отдельного рассказа, поэтому об этом как-нибудь потом. Главное — я дал им понять, что с тобой они, в целом, могут делать, что пожелают, поскольку мне плевать на тебя и твою дальнейшую судьбу. После этого я приставил к тебе охрану. Так, на всякий случай, но, как выяснилось, тебе уже ничего не угрожало. Подписанные бумаги братья расценили по-своему. Пошли слухи, что Дьякон совсем размяк, а я боюсь эскалировать конфликт, поэтому просто сдался. Все это было мне на руку. Никто еще не подозревал, что я отдал им территорию, бизнес которой уже перешел к отморозкам из Лианозово. Я заранее все предусмотрел. Это вылилось в огромные финансовые потери, но, сохрани я эту часть территории, дядя со временем потерял бы все до копейки и присел на пожизненное. В общем, суть в том, что, получив бумаги с подписями, Пироговы стали обладателями проблем куда посерьезнее, чем конкуренция с Дьяконом. А я разом избавился от балласта, который уже тянул меня на дно, плюс подкинул братьям геморроя на долгие годы вперед. Хотя очень сомневаюсь, что они доживут до преклонных лет. — Игорь хмыкнул. — Что касается стрельбы в новогоднюю ночь, то это жалкая попытка двух крыс выслужиться перед новыми боссами. Когда я подписал бумаги, наши веселые и недалекие друзья Илья и Глеб поняли, что больше стали не нужны. А стукачей, как я уже говорил, нигде просто так держать не станут. Убив меня, они бы сумели доказать свою преданность и верность, реабилитировались бы чужих в глазах и, в целом, смогли бы снискать уважение как парни, которым лучше не переходить дорогу. Я знал, что им уже нечего терять, поэтому собирался избавиться от них не совсем честным, но законным путем — посадить на нары лет на 25. И все бы получилось, не заскучай я по тебе. Если бы в канун Нового года я остался дома, никакого покушения бы не было. Но я не мог без тебя и поэтому приехал. Вот и вся история. А теперь спи, Маша. Тебе нужно набираться сил.