Выходя из его кабинета, она оглянулась и посмотрела на него, стоящего у стола. Вот и еще один кусок еще жизни отваливается и улетает в пропасть. Последняя связь, связь с жизнью, которой она не гордилась. Скоро и она разорвется. Навсегда.
До офиса доехала быстро. Летняя Москва традиционно освободилась от части автомобилистов и пробок на пыльных дорогах почти не было. Бросила машину поперек парковки, расправила юбку сарафана и поспешила к зданию.
У кабинета ей навстречу попалась Ира.
-Оль, можно тебя на минуту? – Попросила, но Ольга только отмахнулась, влетела в кабинет и захлопнула дверь.
Ира. Она тоже станет частью прошлого. И Ольга будет о ней навсегда.
Она села в кресло и набрала номер. Пока слушала гудки, попыталась успокоиться. Она всегда нервничала, когда говорила с этим человеком. Особенно когда просила об услуге.
-Слушаю.
Ольга подобралась вся, распрямила плечи и глубоко вдохнула.
-Привет, Родион.
-Привет. – Его голос звучал ласково и немного удивленно. – Давно не звонила.
-Давно, - согласилась она. – Звоню, потому что мне нужна твоя помощь.
Родион усмехнулся – она хорошо расслышала эту усмешку.
-Я думал, с тех пор, как я выяснил для тебя все про девушку из Санкт-Петербурга, все твои проблемы решает Игорь. А ты решаешь его проблемы.
-Это так, - согласилась Ольга. Ее била дрожь, коленки под столом отстукивали друг от друга чечетку. – Но теперь у меня есть вопрос, который он не сможет решить. Его сможешь решить только ты.
Он долго молчал. Ольга не торопила – знала, что сейчас он обдумывает миллион цепочек вариантов развития событий. Обдумывает, чтобы выбрать лучший для себя и худший для нее.
-Это последний раз, - напомнила она себе мысленно. – Последний.
-Когда ты позвонила в прошлый раз, я помог, - услышала она в трубке. – Ты хотела знать, что связывает Игоря и одну из его подчиненных. Ты использовала эту информацию?
Ей очень хотелось соврать. Потому что если бы соврала, получилось бы, что за ним должок. И то, что ей нужно было получить сегодня, она получила бы просто так.
Но Родион был не тем человеком, которому можно было врать.
-Да, - сказала она, обреченно. – Использовала.
-Хорошо. – В его голосе она услышала удовлетворение. – В таком случае твою сегодняшнюю просьбу я выполню бесплатно. Но имей ввиду…
Он замолчал, и Ольга продолжила.
-Я знаю. В следующий раз ты возьмешь с меня вдвойне. И возьмешь то, что мне тяжелее всего будет отдать.
Она подумала немного, прикидывая варианты. Какие шансы, что последний раз и правда будет последним, и ей больше никогда не понадобится его помощь? Нет. Неверный вопрос. Готова ли она остаться в должниках у такого человека? Вот это был вопрос правильный, и ответ на него был однозначным.
-Нет, - сказала Ольга вслух. – Я хочу расплатиться сразу.
Родион засмеялся – на этот раз в его смехе было слышно удивление.
-А ты растешь, девочка. Молодец. Излагай, что тебе нужно на этот раз. Потом я назову свою цену.
-Ковальская, - выдохнула Ольга в трубку. – Мне нужно знать о ней все. Не прошлое – про него я и так знаю, а настоящее. Чем живет, чем дышит. На чем…
-Ее можно поймать, - закончил Родион вместо нее. – Интересная просьба. Почему ты не спросила об этом в прошлый раз? Ведь тогда речь тоже шла о ней.
-Тогда мне не было это нужно.
Он снова помолчал. Ольга чертила на листке блокнота какие-то неразборчивые символы. Ждала.
-Хорошо, - сказал он наконец. И озвучил цену.
Теперь Ольга молчала – пораженная. Она знала, всегда знала, что Родион видит людей насквозь, что он и правда берет то, что очень трудно отдать, но почему-то надеялась, что в данном случае будет иначе.
Она тесно сжала зубы. Ну что, Будина? Что выберешь? В последний раз побыть тварью или остаться в капкане надолго – возможно, навсегда? Кто на этот раз будет платить? Ты или кто-то другой?
-Я согласна, - выдохнула она, приняв решение. Попрощалась, и вернула трубку на место.
-Прости, Ксюша, - сказала вслух, сглатывая комок в горле. – Ты станешь последней жертвой в этой игре.
К вечеру она знала все, что было нужно. Сидела дома, на диване, просматривала бумаги и фотографии, и качала головой.
Ксения Ковальская оказалась не совсем тем, что она себе представляла. Да ладно, что там – совсем не тем.
Оказалось, что живет она все-таки с женщиной, а не мужчиной – живет давно, семь-восемь лет. Женщина эта – Ольга посмотрела на фото – явно старше, лет на десять-пятнадцать, ничего особенного – симпатичная, но совершенно обычная.
-Интересно, - прошептала Ольга, рассматривая фотографию. – Откуда тогда такая боль в глазах? И главное – зачем тогда я?
Она посмотрела на еще одно фото. Они вместе – гуляют где-то, держатся за руки, в глазах Ксении – немое обожание, а на лице женщины – нежность. Еще интереснее.
-А Родион-то затейник, - Ольга хмыкнула, рассматривая снег на фотографиях. – Похоже, добывать ничего не пришлось. Вся эта информация и так лежала у него в ящиках.
Ей на секунду стало жаль Снежную Королеву. Как и когда ты попалась на его пути, девочка? И знаешь ли ты, что теперь ты никуда от него не денешься?
Она тряхнула головой, прогоняя ненужную жалость. К черту. Решение принято, а раз так – дешевые сантименты здесь не помогут, а только помешают. Итак, что здесь еще?
Счета. Много счетов – за цветы, билеты в театр, поездки на выходные. И это после восьми лет совместной жизни? Странно. С девочками явно что-то не то, и видимо в этом и кроется разгадка.
По какой причине можно спустя восемь лет продолжать ухаживать за женщиной? За женщиной, которая живет с тобой, которая спит в твоей постели, которую ты видишь без макияжа, уставшую, с синяками под глазами?
Ответ был очевиден. Настолько очевиден, что Ольга даже вскрикнула. Как она раньше не поняла?
-Это не любовный союз, - прошептала она пораженно. – Ксения ее любит, а она, видимо, нет. Только так можно объяснить и боль в глазах, и сумасшедший звериный секс, и ее вечную ненависть к самой себе после этого секса. Ухаживать за женщиной после восьми лет совместной жизни можно только по одной причине – если эта женщина еще не завоевана. Только и всего.
Она отбросила фотографии и походила туда-сюда по комнате.
-Господи, девочка, как ты умудрилась в это вляпаться? – Думала она, отмеряя шаги. – Ты же славная, ты интересный человек, неужели ты не могла найти себе получше?
Она остановилась. А хороший вопрос! Почему за восемь лет она не нашла кого-то получше? Потому что эта женщина для нее – самое лучшее, и лучше просто быть не может. И это значит, что в этом и есть ее слабое место. Она сделает все для того, чтобы эта женщина никуда не делась.
Ольга подошла к открытому окну и посмотрела вниз, на Камергерский. Он уже зажигал свои огни, странно смотревшиеся на фоне летнего неба.
-Какая ты все-таки сволочь, Будина, - подумала она, вздохнув. – Мало того, что собираешься лишить ее работы – а работа, похоже, единственное, в чем она находит удовлетворение. Так еще и платить за это хочешь заставить тоже ее.
Телефон зазвонил, вырывая Ольгу из мрачных мыслей. Она кинула взгляд на экран и улыбнулась Лариному фото. Забралась с ногами на подоконник, закурила быстро и ответила.
-Привет, детеныш. – Лара звучала устало и как-то отрешенно. – Я после суток совершенно никакая, поэтому если вдруг услышишь в трубке мой храп – не удивляйся.
«Еще немного, - подумала Ольга. – Пожалуйста. Еще самую малость».
-Я тебе покричу, - пообещала она вслух. – Или ложись сразу в постель, чтобы не пришлось тебя будить.
Лара посмеялась устало.
-Тебе так хочется уложить меня в постель?
«Хочется» - было не совсем то слово. Все эти три месяца вечерних звонков, бесконечных смс, отправленных туда-сюда фотографий, Ольге больше всего на свете хотелось сесть в машину, вбить в навигатор эту чертову ростовскую область, и поехать туда, выжимая газ до предела.
Доехать до знакомого дома, бросить машину у ворот, влететь внутрь, видя, как всплескивает руками тетя Наташа и таращит глаза дядя Володя. И наконец увидеть Лару. Сидящую за столом, над кучей бумаг, с очками на кончике носа и неверящей улыбкой.