Она доехала до Лизиного дома и остановила машину. Посидела секунду, глядя на руль, и спросила:
-Скажи мне. Что у тебя происходит сейчас с Инной?
Лиза испугалась. Ольга молча ждала ответа, начиная понимать, что ответа скорее всего не будет. Наконец Лиза выдавила:
-Почему ты сейчас меня об этом спрашиваешь? Разве нам больше нечего обсудить?
Ольга проглотила ответ «Да, нечего».
-Она твоя бывшая, верно?
Лиза кивнула и полезла в сумку в поисках сигарет. Ольга протянула руку поверх ее колен, открыла бардачок и достала пачку. Дала прикурить и закурила сама.
-Почему вы расстались?
Это было то единственное, чего она не знала. Инна много рассказывала о начале их отношений, об их счастливой жизни вместе, но ни разу не объяснила, из-за чего все закончилось.
Лиза молчала. То ли не хотела отвечать, то ли сама не понимала, почему. Курила, судорожно затягиваясь и стряхивая пепел в приоткрытое окно. Смотрела на приборную панель.
-Иди, - сказала Ольга, выбрасывая окурок в окно. – Иди домой. Мне нужно ехать.
Она щелчком разблокировала двери и включила радио. В салоне разлилась знакомая с юности песня – она играла с середины, но Ольга вдруг сжалась вся от слов, звучащих в ней.
10 light years away to save my soul
10 light years away to change it all
Whatever it may take I gotta try again
Girl it's time to start over
10 light years away
Глаза закрылись сами собой. Теплая рука коснулась ее руки, погладила пальцы. Ольга вдохнула глубоко и опустилась грудью на руль.
-Погладь меня по спине, - попросила тихо.
И – как будто Ларина ладонь легла на ее кожу, касаясь ее сквозь ткань блузки. Как будто это она – сквозь время и расстояние – гладила ласково, осторожно, поддерживая и снимая боль и усталость. Как будто это ее губы в безумное мгновение дотронулись до Ольгиного плеча.
Все кругом исчезло, растворилось. Словно вернулся Париж, и холодный ветер, и жаркие руки, и отчаянно бьющееся в груди сердце. Ольга, не открывая глаз, откинулась назад, прижалась спиной к сиденью и, взяв Ларину руку, опустила ее на грудь. «Послушай, как стучит. Послушай, ЧТО оно отстукивает».
Ладонь сжала грудь и сказка рассыпалась. Ольга открыла глаза и отстранила Лизину руку. Нет. Не то. Не сжимать, а слушать. Не то.
Она застегнула рубашку.
-Иди. Ничего не спрашивай, просто иди.
Дождалась, когда хлопнет дверь, и сразу нажала на газ.
Десять световых лет до спасения моей души.
Десять световых лет на то, чтобы все исправить.
Чего бы это ни стоило, я должна попытаться снова.
Девочка, начнем сначала? На расстоянии в десять световых лет.
Ольга долго кружила по Таганрогу в тщетных попытках успокоиться. Включала музыку на полную громкость, курила, держа руль одной рукой, иногда принималась кричать. Ничего не помогало.
Доехав до дома, она бросила машину во дворе, перекрыв выезд сразу нескольким автомобилям соседей, взлетела вверх по лестнице, роняя ключи открыла дверь и немедленно полезла в холодильник. Там стояла бутылка, подаренная кем-то из подчиненных. Ольга открутила крышку и сделала большой глоток.
Тепло разлилось по телу, успокаивая и умиротворяя. Наконец-то появилась возможность дышать.
Держа в одной руке бутылку, а в другой – пепельницу, Ольга добрела до гостиной, упала в кресло и открыла крышку ноутбука. Прежде чем почта загрузилась, она успела сделать еще несколько глотков. И потому, увидев одно из писем, не поверила своим глазам.
От кого: Алиса <Alice@mail.ru>
Кому: Ольга Будина <Budina@find.ru>
Тема: Прочти пожалуйста.
Ольга отпила еще немного из бутылки и потерла лицо. Надпись не исчезла – она горела синими буквами на белом экране и блестела картинкой в виде нераспечатанного конверта.
И что делать? Прочесть? Потереть лампу, чтобы выпустить из нее джина-призрака, который неизвестно сколько в этой лампе просидел и неизвестно каких дел может наделать? Или сделать движение «мышкой», нажать кнопку и удалить это письмо к чертовой матери?
Слишком много. Слишком много всего – и тоска по Ларе, и ненависть Инны, и жалкая влюбленность Лизы. А теперь еще и это.
А-ли-са.
Ольга закрыла глаза. Алиса – это Санкт-Петербургские ночи, это горячее дыхание на воспаленной коже, это миллион писем туда-сюда по электронной почте, это «Красная стрела» и безудержное ожидание встречи.
Алиса – это ложь. Это тонны вранья, падающего на Ольгину голову, среди которого так трудно, так невыносимо трудно отыскать правду.
Алиса – это легкая и воздушная влюбленность, наполняющая тело воздушными шариками. Алиса – это горечь и яд мести, разжигающей страсть, но превращающей душу в мелкие осколки.
Ольга сделала еще глоток из бутылки. Закурила новую сигарету. Наверное, не стоит больше пить – и так уже пьяная, мысли путаются, ускользают куда-то. Но так легче. Алкогольные пары отравляют кровь, разжижают ее – вон как несется по венам, нарушая, бесконечно нарушая скоростной режим.
Алиса. А-лиса. А-ли-са.
Футболки со смешными надписями, вечный фотоаппарат на шее, затемненные окна студии, шампанское из старинных бокалов. Две пачки выкуренных за ночь сигарет. Запах возбуждения на коже, на губах, на волосах – везде. Никаких границ, никакого контроля. И никакой правды.
Ольга сделала глубокий вдох. Выделила письмо. Нажала «удалить». Нераспечатанный конверт в одно мгновение улетел в корзину. А Ольга с сожалением посмотрела на остатки алкоголя в бутылке и потянулась за телефоном.
Глава 10. В проклятье без ответа.
Светка приехала в ближайшие выходные. Ольга встретила ее в аэропорту Ростова, рейс был вечерним, и в Таганрог они приехали уже ночью.
Войдя в квартиру, Света немедленно включила свет, бросила чемодан и пошла осматриваться. Поникшая и несчастная Ольга ходила за ней, но ничего не говорила.
-Миленько, - заявила Светка, заглянув в спальню, оглядев гостиную и кухню. – Не Камергерский, но вполне миленько.
Ольга зарычала сквозь зубы. Светка глянула на нее и подмигнула.
-Вынимай фураж, - велела весело. – Будем напиваться и оплакивать твою лесбийскую долю.
-К… Какую долю? – Возмутилась Ольга. – С ума сошла? Я не лесбиянка!
-Правда? – Светка откровенно смеялась. – Совсем-совсем нет? А когда ты последний раз влюблялась в мужчину, дорогая? И случалось ли это с тобой вообще?
Ольга размахнулась, чтобы ударить, но Светка оказалась быстрее: отскочила, спряталась за диваном, и оттуда, с безопасного расстояния, продолжила:
-Кому ты врешь, рыжая? Сколько-нибудь значимые для тебя люди – поищи среди них мужиков. Нашла хотя бы одного? Ты развелась с мужем и горевала по нему три дня, а питерскую Алису вспоминаешь до сих пор. Увидела Лару с девушкой – и чуть не растерзала обеих, а Колин романчик за своей спиной восприняла спокойно и безразлично. Это не наводит тебя на мысли?
Ольга снова рванулась к Свете, но она снова ее опередила – бегом обогнула диван, оказалась на другой стороне.
-Что, Ольга Будина не может быть лесбиянкой, да? Бисексуальность – еще куда ни шло, это модно, стильно, это как раз для голубой крови. А лесбиянки – фу, не подходит. Лучше просто трахать их и делать вид, что эмоционально не вовлекаешься. Правда?
Ольга наконец догнала Свету и повалила ее на диван. Примерилась стукнуть, но не вышло – Света обхватила ее ладони и зажала крепко-крепко, не выпустишь.
Они тяжело дышали – Ольга сверху, Света под ней.