Наталья Сергеевна — моя мамулька, домохозяйка и бухгалтер. Помогает папе с документами и решает финансовые проблемы «империи».
AlcoEmpire — папина гордость. Всего себя вкладывает в бизнес, не щадя даже печень. Он и начальник, и дегустатор. На мои восемнадцать, папуля подарил двадцать процентов акций. И хочет, чтобы я в будущем заняла его место. Вместе с ним…
У папули в офисе бывала от силы раз пять, и не вижу смысла бывать там чаще, я еще не сказала родителю о желании продать свои акции и купить квартиру. Думаю папулю хватит удар от такой новости. Но находиться в доме, где каждый день мельтешит он, я не собираюсь. К тому же, я и не часто там появляюсь, последние полгода практически живу у девчонок. Им в радость мне в сладость, прихожу домой только днем, потому что знаю, в это время дома только мамуля.
Вот и сегодня я вернулась домой к двум часам дня. Подъехала к нашему дому на такси, но не спешила выходить. Территория огорожена высоким кирпичным забором, рядом стоит охранная будка и Анатолич, вечно спящий на своем рабочем месте. Дом издалека кажется хрупким и невесомым, за счет стеклянной лоджии на первом этаже и натяжной крыши над парковкой. Этот дом был построен по мамулиным эскизам. «Дом мечты» — как часто отзывается о нем родительница. Первоначально задумывалось три этажа, но родственников у нас не очень много, да и гости, чаще всего, это деловые партнеры отца, поэтому дом был построен двухэтажный.
Просидев еще несколько минут в машине, заплатила таксисту и вышла. Воздух тут чистейший. Недавно прошел дождь, дорожная плитка была еще мокрой. В лицо подул ветерок. Пахнуло сыростью и озоном. Как в детстве, когда я любила гулять вечерами по лесу, за нашим домом, и наслаждаться тишиной и свежим воздухом. Последний раз я гуляла в лесу три года назад. Сегодня вечером обязательно устрою пробежку.
Тихонько скрипнув стеклянной дверцей, прошла в дом. Из кухни шел пряный аромат. Мамуля наверно опять «колдует» экзотическими приправами, которые привезла из Израиля. Мама просто сума сходит по национальной кухни.
— Привет ма, — поцеловала матушку в щечку, и села на диванчик в столовой, — Что готовишь?
— Привет дорогая. Решила приготовить «шакшуку», папа попросил накрыть стол для делового ужина. Не хочешь мне помочь?
— Конечно, помогу. Пойду сначала переоденусь, — спустилась со стула и направилась к лестнице.
Моя комната меня встретила в том же состоянии, в котором я ее покидала. Окна зашторены, постель расправлена, на туалетном столике апокалипсис из брошенной косметики. В прошлый раз я убегала к девчонкам в бар, состояние комнаты тогда, волновало меня в последнюю очередь. Я стянула с себя одежду и завернулась в махровое полотенце, душ сейчас просто необходим.
Немного освежившись под теплыми струями воды, расчесала волосы, надела домашний сарафан с ромашками, и спустилась к маме. У родительницы на голове небрежный пучок, а одежда слегка замазанная мукой, я слегка улыбнулась, вспоминая, как в детстве мы вместе лепили пельмени на ужин папуле. Я не очень дружила с мукой, и постоянно ходила белая, а папа, возвращаясь с работы и видя меня в таком состоянии, называл «белая Забава». Я посмотрела на маму, которая стояла ко мне спиной, что-то помешивая в сковородке, и поняла, что мне очень не хватает прежней жизни и родителей. Я бы хотела, как раньше сесть вечером с мамой и папой в саду, и разговаривать обо всем, попивая мятный чай с лимоном. Так же, как и в детстве просто обнять и сказать, что я очень их люблю. Несмотря ни на что, они всегда останутся для меня самыми родными и любимыми.
— Зайка, ты уже тут? Не заметила, как ты вернулась, — ма виновато посмотрела, и слегка улыбнулась, — Наверно совсем заготовилась…
— Мамуль, — я подошла и обняла женщину, — Я тебя очень люблю.
— Боже, Софочка! Я тоже тебя очень люблю, — она отложила готовку и обняла меня в ответ, потом тихо всхлипнула, — Как у тебя дела? Все хорошо?
— Да мам, все хорошо. Просто я так давно не говорила, что люблю вас, — я крепче прижалась к маме.
— Мы тоже тебя очень любим. Не обязательно говорить об этом постоянно, достаточно просто знать. Знать, что ни смотря не на что, мы гордимся и дорожим тобой.
— Я знаю и всегда помню это, — честно призналась я и смахнула накатившуюся слезу.
— Ну, вот и хорошо, — мамуля немного протерла влажные глаза, и отряхнула фартук, — Немного поплакали, теперь давай продолжим готовку, а то папуля наш будет ужинать с пустыми тарелками, — ма искренно улыбнулась.
— Кстати, про вечер. Что будет? — я взяла нож и начала нарезать болгарский перец.
— Сегодня «империя» должна была заключить сделку с иностранными инвесторами. И папа приедет с новостью. Если все пройдет удачно, вечер будет праздничный, а если сделка сорвется, будут обсуждаться новые действия и предложения для AlcoEmpire.
— Ясно. Мне значит присутствовать обязательно?
— Соф, ты тоже совладелица «империи». Твое присутствие обязательно на всех собраниях, сделках и совещаниях. Ты такое же начальство, как и твой папа, а в офисе тебя и знать никто не знает.
— Мамуль, ну ты же знаешь, я ничего не понимаю в этом, да и нет у меня желания участвовать…
— Софи, это твой «хлеб» в будущем, — ма повернулась ко мне лицом, и серьезно посмотрела.
— Мой хлеб, это английский мам, и… — я вовремя остановилась, портить только налаживающиеся отношения, я не хотела, — Да не, ничего. Я тихонечко посижу сегодня со всеми.
— Вот и умничка, — мамуля поцеловала меня в макушку, и продолжила готовку.
— Кстати папа с тобой собирался серьезно поговорить, — немного помолчав, она добавила, — И я думаю, ты не сделаешь поспешных выводов. Будь умнее и предусмотрительнее. Это мой тебе совет.
— Хорошо мама, — выдохнула я, про себя добавив, — Я подумаю.