Пять лет спустя я выступал в театре Коконут-Грув, в Маями, штат Флорида. Однажды я спустился на лифте и как только я вышел в лобби, меня схватил за руку один энергичный джентльмен. «Эй,» сказал он, «посмотрите, кто здесь. Я вас знаю, я смотрю вас по телевизору постоянно. Я бы хотел взять у вас автограф!» После того, как мы отыскали бумагу и ручку, он увидел своего друга, проходившего через лобби. «Чарли,» крикнул он, «иди сюда быстрее… посмотри, кто здесь». Чарли подошел как раз в тот момент, когда я хотел спросить, какое имя написать на бумаге. «Чарли», сказал мой новый знакомый, «ты знаешь, кто это? Ты постоянно видишь его по телевизору. Чарли, это же Крескин!» Я написал «Крескин» на листке бумаги, пожал обоим джентльменам руки и ушел.
Спустя три года после этого инцидента, я делал покупки в маркете в Хинкори, в Северной Каролине. Леди, которая обслуживала меня, сразу меня узнала и стала невероятно обходительна. После того, как мы закончили наше дело, она настояла на том, чтобы представить меня индивидуально каждому помощнику в магазине. Обычно это представление проходило в тестовой форме: «Джон, ты узнаешь этого человека?» или «Мери, ты смотришь телевизор?» Смущенные люди тогда начинали на меня смотреть с любопытством, гадая, кем же может быть этот человек. Иногда узнавание бывало немедленным. С другой стороны, иногда люди бывали шокированными, встретив мистера Спока в своем небольшом маркете в Хинкори, в Северной Каролине. В этом случае ответ одной из женщин был «Я конечно же узнаю его… мой сын постоянно смотрит его.» Она пожала мою руку и сказала «Вы – Леонард Спок!»
Семейное дело
С 1950 года, когда я впервые связался с кино, и до 1966, когда начались съемки Стар Трека, я ощущал себя профессиональным сиротой. Студии представлялись домами, а актеры, работавшие на них по контракту, были часть самой «семьи». Те из нас, кто «подрабатывал» лишь во время нескольких дней, был, в лучшем случае, дальним кузеном или просто временным гостем, которому разрешили прийти, хотя его и не ожидали вовсе.
В течение 16 лет я никогда не имел студийной работы, длившейся более двух недель. Моя гримёрка и парковочное место, если они вообще мне предоставлялись, имели временную карточку с именем, которая легко удалялась в последний день работы. Я никогда не осознавал, насколько нуждаюсь в том, чтобы меня приняли в одну из таких «семей».
Когда это наконец-то произошло, когда было запущено производство Стар Трека, я был очень удивлен. В любом случае, прием был тем, что я и ожидал. Я приветливо обращался к охраннику у ворот каждый день, и получал в ответ теплое приветствие, водители же впереди меня и сзади были вынуждены сообщать о своих делах на студии и надеяться, что ворота откроются и для них. Табличка с моим именем была надежно прикреплена к двери моей гримёрке шурупами, а на парковочном месте моё имя было написано краской!
Мои друзья-актеры были моими братьями и сестрами, и у меня было несколько родителей: режиссеры, продюсеры и главы студии.
Но все же было непонимание между ближайшими родственниками. Когда мне были необходимы лучшие вещи и услуги для лучшего выполнения моей работы, я наивно полагал, что родители, которым я направил мою просьбу, увидят мою нужду и немедленно отреагируют. Совсем не так. Отцы часто отвергали просьбы своего сына как «ненужные», «слишком дорогие», «если я сделаю это для тебя, придется делать и для других» и т.д. и т.п.
Есть несколько вещей, которые устанавливают границу в отношениях между студией и актерами. Они зовутся контрактом. До того, как он подписан, всё доступно. Жалованье, предоставление счета, гримёрка, трата денег, телефон, парковочное место… всё! После того, как он подписан, доброжелательность исчезает.
Когда Спок стал таким успешным, каковым является сейчас, я начал чувствовать себя сыном, который трудиться, чтобы взять на себя бремя забот семьи. Юридический департамент студии видел во мне угрозу. «Он стал популярным, и он начинает хотеть больше, чем прописано в контракте. Это проблема». Намного позже я научился предусматривать все мои нужды и вносить их в контракт заранее во избежание недопонимания.
Но в то время мы играли в некую интересную игру.
Через десять дней после старта шоу я получил свою первую пачку писем от фанатов. Она состояла из восьми или десяти писем, которые здорово меня обрадовали. Спустя годы мне доставили случайное письмо от фаната, а однажды я получил просьбу от людей, которые хотели организовать фан-клуб. Тем не менее, тогда было очевидным, что я делаю достаточно для подобной активности моих фанатов. Я не был готов к обвалу, который позже имел место.