План был прост до безобразия. Изобразить видимость готовности вступить в брак, устроить показательный отбор и при этом раз и навсегда отвадить кандидаток, показав себя с самой худшей стороны. Уж это ис Скайгард умел прекрасно и даже в некотором роде предвкушал неплохое развлечение.
– Отбор? – протянула девушка, раздосадованно закусив губу. – Зачем это нужно, если единственно верная…
– Это не обсуждается, – обманчиво мягко оборвал ее Дракон. – Уже поздно, Алара, тебе пора вернуться в собственные покои. Я, безусловно, обдумаю твое предложение, но решение не изменю. Доброй ночи.
– Доброй ночи, ис Скайгард, – окинув стоящего рядом мужчину гневным взглядом, прорицательница поспешно покинула гостиную. Слишком хорошо она знала своего правителя, чтобы не понимать – ее план с громким треском провалился. Дверь за спиной оглушительно хлопнула, и девушке понадобилось несколько мгновений, чтобы успокоить бешено стучащее от злости сердце. Упрямый хафф! Сжав кулачки, она едва не бегом направилась прочь, но не к своим апартаментам, а в совершенно противоположную сторону. Добравшись до нужной двери, прорицательница несколько раз тихонько постучала. Пришлось немного подождать, прежде чем ей открыли.
– Придется использовать запасной план, – раздосадованно бросила девушка кому-то, входя в едва освещенное помещение. – Не хотелось бы, но, кажется, это неизбежно.
– Что ж, он сам подписал себе приговор, – ответил ей хрипловатый, будто бы простуженный мужской голос, после чего дверь в помещение плотно закрылась, погрузив коридор в темноту и безмолвие.
Глава 3
Аня Морозова
Не помню, чтобы хоть раз в жизни у меня было такое болезненное пробуждение. Даже после дня рождения, когда мы явно перебрали с алкоголем, голова не раскалывалась на части с такой силой, что ее страшно было оторвать от подушки. К тому же, что-то как будто гудело у самого уха, на одной протяжной ноте, принося дополнительный дискомфорт. Что это? Будильник? Сосед решил освоить игру на волынке? Или, может быть, инопланетное вторжение? Судя по всему, последний вариант, потому что сквозь плотно сомкнутые веки пробивался нестерпимо яркий свет. Я попыталась повернуться на бок, но что-то как будто удерживало меня в одном положении. И одеяло куда-то делось. Прислушавшись, я поняла, что не слышу дыхания Влада.
– Милый, – не открывая глаз, прошептала я непослушными губами. Но мужчина не отозвался и вообще никаких признаков своего присутствия не подал.
Где он? Неужели уже ушел на работу? Получается, сейчас утро и мне тоже пора вставать? Несмотря на удаленку, я старалась придерживаться определенного графика, начинала пораньше и к обеду, как правило, основную часть работы уже заканчивала. Но встать сейчас не представлялось возможным. Тело как будто налилось свинцом, отяжелело и ослабло. Вот даже руку не поднять, хотя пальцы, вроде, шевеляться. А может, я заразилась? Может, у меня сильный жар, и поэтому так сухо во рту, а голова едва не раскалывается от боли?
Если так, то это кое-что объясняет. Влад сразу сказал, что если заражусь, он не станет сидеть со мной на карантине и немедленно уйдет. Неужели действительно исполнил свою угрозу? Не знаю почему, но я почувствовала облегчение. Разговор назревал уже несколько месяцев, но я все никак не могла решиться. Отношения давно перестали приносить мне счастье, и, находясь все время дома, я чувствовала себя далеко не так комфортно и уютно, как раньше. Дома. Какая-то мысль промелькнула на самом краю сознания, но поймать ее мне не удалось. Память как будто накрыло туманом, и кроме давно известных фактов выудить из нее ничего не получалось.
– Она пришла в себя, – раздался рядом смутно знакомый голос.
Я что, здесь не одна?
– Эй, ты меня слышишь?
Эй? Он не знает моего имени? Кто это может быть? Вор? Кто-то из знакомых Влада? Но что он делает в нашей спальне?
– Открой глаза, – голос послышался ближе и стал более требовательным. Не подчиниться было просто невозможно. Глубоко вдохнув, я сначала крепко зажмурилась, а потом осторожно приоткрыла один глаз. Всего на миллиметрик, но от слепящего света в голове будто что-то взорвалось, а из легких мгновенно выбило весь воздух. Стиснув зубы, я снова крепко зажмурилась. По щекам текли слезы, но смахнуть их не было никаких сил.
– Пей, – мужчина чуть приподнял мою голову, и пересохших губ коснулось прохладное стекло. Я недоверчиво глотнула содержимое стакана, по вкусу напоминающее растворимый аспирин, и практически сразу почувствовала себя немного лучше. Пульсирующая боль в висках сменилась слабым давлением, которое уже можно было терпеть. Мне позволили сделать еще несколько глотков, после чего забрали стакан, в котором было еще достаточно лекарства.