Больше не могу слова произнести, голос совсем пропал. Молчим.
Даниэль запустил пальцы в волосы, взъерошивает их. Нервничает. Отворачивается от экрана...
Не могу увидеть, что с ним происходит. Через пару мгновений возвращается. Злой.
— Могу я узнать причину, почему ты хочешь прекратить со мной отношения? — дипломат во всем. И я на дипломата учусь, училась. Даже диплом есть. Но тут не до дипломатии.
— Потому что, ты принц...
— Ты это говорила. Я думал мы решили эту проблему? — перебивает меня.
— Мое обучение закончилось. Виза подходила к концу. Ты не поднимал тему о будущем, а я боялась заговорить. Мне надо было уезжать из страны. Я поступила неправильно? — на тот момент, мне казались доводы — логичными. Но только на тот момент.
— Могу я узнать, ты точно этого хочешь? — он не отвечает на мой вопрос. Мы оба бьемся о стену непонимания. Первый раз, мы не можем понять друг друга.
"Конечно нет", — хочу закричать я. Но что дальше? Дальше у нас ничего. Совместного ничего. Отношения на расстояние, глупо. Приехать мне обратно, что там делать?
Давайте, смотреть правде в глаза. Каждая история любви, когда-то заканчивается. А нашей, изначально, было не суждено иметь счастливый конец. Липнуть к мужчине, как приживалка. Оставаться на его попечении? Он мне этого не предлагал. И не для такого я столько училась, столько прошла.
Вернуться в Лихтенштейн, бегать решать с документами, какие есть возможности мне остаться в стране? Просить у него помощи. Помог он бы мне? Может быть и помог. Работой во дворце, я бы не смогла себя содержать. Надо было бы, что-то подыскивать. Опять же проблемы с легализацией документов в стране. Помог бы он мне и с работой? А может еще и материально? Я бы на такое не смогла согласиться.
Долго ли, наша любовь протянула бы? Кем я там буду? На долго ли, я буду рядом? Когда ни будь пришлось бы разойтись. Он кронпринц, он будущий Король. Только я вот, не королева. И точно не его принцесса.
— Прощай, — шепчу я, — береги себя. — Он отрицательно качает головой, ласково зовет меня по имени. — Я всегда буду тебя любить. — прерываю связь. Отключаю телефон.
Почему нельзя отключить чувства? Не чувствовать той боли. Вообще ничего не чувствовать. Почему так нельзя?
Пластом пролежав три дня в комнате, захлебываясь слезами, решила, пора брать себя в руки. Мне во второй универ нужно. Документы занести, начать подготовку к защите диплома. Надеюсь, они примут тот же диплом, что в Лихтенштейне писала.
Вспомнила Лихтенштейн, опять взгрустнула. Сама виновата.
Вышла на кухню, застала Алису за кофе.
— Привет страдалица, кофе будешь? — Сегодня подруга выходная, сидит за планшетом, лодырничает.
Я кивнула, села за стол.
— Мама твоя звонила, я сказала, что ты приехала. Но сейчас, объявила голодовку. Если бойкот закончился, позвони ей.
— Угу.
Забираю протянутый телефон. Он до сих пор выключен.
С тяжелым сердцем включаю аппарат, в надежде увидеть звонки от принца. Их нет. Ни одного.
Руки опустились. Уставилась в экран.
А что ты ожидала? Уехала, ничего не сказав. Бросила его. Рассталась по телефону. Будь он триста раз джентльменом, но такое никто не стерпит.
Ты сама, Настя, все решила. Без него. Теперь плачь.
Но не могу, все слезы выплакала. Хотя, как такое возможно?
— Не звонил? — подсаживается ко мне подруга, отдает чашку с свежем кофе.
Мотаю головой. Пропущенных звонков много, но ни одного от него.
Пока пила свой кофе, набрала маму. Поболтала с ней. Убедила, что все хорошо. Она обещала на мое вручение диплома приехать. Раз в Лихтенштейне не успела.
Дальше набрала Мари.
— Ты как? — всматриваться подруга в экран.
— Лучше, — выдавила из себя подобие улыбки.
— Он был злой, — имени не называет, но мы все понимаем. — Но лишь пару дней. Сейчас же, во дворце его королевское Высочество расхаживает. Мало с кем общается. Николя говорил, даже с ним прекратил. Только, да и нет, от него можно услышать. Но внешне вроде как все тот же, лишь былая общительность пропала.
— Я сожалею, — опустила голову, вот они, не все слезы еще выплакала.
— И я сожалею, — произноси подруга. — Навряд ли можно что-то изменить.
— Ты права.
— Береги себя, Настия.
— И ты.
Гудки, отключилась связь. Минорная нота.
— И даже если ты прилетишь обратно, он тебя не примет? — грустно уточняет Алиса, она слышала весь разговор.
— Не думаю. Я обидела его...
Мы выпили кофе, я помыла кружки.
— Я в универ.
— Поехать с тобой? — Алиса думают, что я все еще в трауре.
— Все ок, не стоит.
Мне на радость в универе согласились принять диплом на английском. Тема им подошла. У нас ценен мой зарубежный опыт. Сессию закрыла. Диплом защитила. Бумажные волокиты подписала, прошла все инстанции. Не везет в любви, в учебе повезло.
На начало июня прилетела мама. Сходили на вручение. Как же наше мероприятие отличается от Европейского. Ни тебе не мантий, ни разодетых студентов. Один парень вообще в шортах пришел. Как будто после пляжа. Но его не пустили, отправили домой переодеться. У нас приличное учебное заведение.
Пока с документами бегала, связь с Мари не теряла. Мы с ней частенько созванивались. Она рассказывала за свои достижения. Во дворце ей дали полноценную работу. Может в будущем она уедет консулом в какую ни будь страну.
— К тебе, — смеется она. — Если будет назначение туда, обязательно за него ухвачусь.
С принцессой Сюзанной после небольшой ссоры, мы все равно созваниваемся. Как только удалось урегулировать наш конфликт.
— Лович. — укоризненно смотрит она на меня из экрана, в ту неделю, когда только я вернулась домой. Мы до этого часто общались, пока я была у нее в стране. Она выказывала свои надежды, что я стану ее сестрой, третей. Долго смеялись по этому поводу. А вот тебе, я уехала. Подвела ее. Сейчас же, звонит, разобраться. Зуб даю. Вижу это по ее настроению. — Ты совсем дура? — Принцесса спокойна. Как был спокоен Даниэль, прощаясь со мной.
— Да. — отвечаю не мешкая.
— Ну слава тебе, — чертыхается она. — Я уже думала, ты это серьезно уехала.
— Я серьезно уехала. — Не даю ее надежде, пустившая ростки, расцвети.
— Идиотка. Тупица.
— Спасибо, — а что еще я могу сказать? Она высказывает мне, мои же мысли.
— Если ты не вернешься к Даниэлю, я с тобой больше не буду дружить.
— Справедливо.
— Лович, ты меня бесишь. Я даже позлиться на тебя не могу. — капитулирует подруга. Погрустнела. — Я знаю, даже если ты вернешься. Он тебя не примет.
— Ты вторая, кто мне это говорит. Поэтому я и не рассматриваю этот вариант.
— Тебе Мари рассказывала о Ивон?
— Что за Ивон?
— Бывшая Даниэля, — я насторожилась. Он с ней сошелся, или что проходит? Зачем мне Мари должна была про нее рассказать? Но Сьюз продолжает, — они учились вместе. Про встречались может с год, мы думали, что там все серьезно. Но она бросила его. Нет, ни к кому другому не ушла. Там неясная ситуация, что и как. Но по итогу, через пару месяцев, она захотела вернуться. Даже меня впутала в их отношения, я старалась помочь воссоединиться. Но брат наотрез прекратил с ней общение. Мне мягко намекнул, чтоб я остановилась. Тогда мне казалась у них была любовь. Но сейчас понимаю, что быстро он ее забыл.
— Я не знаю Сьюз, — признаюсь я подруге. — Может и у нас не была любовь. В самом ее понимание.
Это был единственный разговор, когда мы вспоминали и говорили о Даниэле. Дальнейшая наша дружба и общение, избегали тем о нем.
Хоть мамочка пробыла у нас всего неделю, это помогло мне. Мы гуляли, ели много мороженого. Отдыхали, ходили в гости к друзьям.
Конечно, меня расспрашивали, как пролетел год. Понравилось ли мне в другой стране. Многих интересовал сам Лихтенштейн. Некоторые не знали, где он находиться. Новости оттуда, к нам в страну не доходят. Никто не знал, что я встречалась с принцем. А я, умалчивала.