— Эммм... все немного сложно, но в принципе, я не была уверена, что у нас что-то получится, поэтому не видела никакого смысла представлять его тебе.
Она перекатывается на кровати на живот и опускает подбородок на сложенные руки.
— Ты не сказала маме, не так ли?
— Чтобы бы она все время спрашивала, как продвигаются наши отношения? Нет, спасибо!
Она ухмыляется.
— Давай колись, кто он?
— Э-э... его зовут Зейн, ну, это кличка. Его настоящее имя Александр Маленков.
— Он не англичанин? — спрашивает она.
— Нет, русский.
У нее расширяются глаза.
— Ты встречаешься с русским парнем?
— Да.
— И он хорош?
— Я хочу переслать тебе его фото, — отвечаю я.
— Боже мой! — вздыхает она. — Он выглядит огромным и свирепым. Он что борец или кто-то в этом духе?
— Нет.
— А чем он занимается?
— Ммм... он бизнесмен.
— Каким бизнесом?
— Э... связанным с картами, — неопределенно говорю я.
Моя сестра тут же встает в стойку.
— Ты что-то скрываешь от меня, Далия?
— Почему? С какой стати.
— Не знаю, потому что отвечаешь довольно уклончиво. Все в порядке?
— Конечно. У него завтра день рождения, и я пакую для него подарки.
— Ах, да? Сколько ему стукнет завтра?
— Тридцать четыре.
— Боже, это уже старость.
— Нет, могу тебя заверить.
— Что ты купила для него?
Я показываю ей не распакованную коробку с флешкой «Звездных войн».
— Круто, — говорит она.
— А что насчет тебя? С тобой все в порядке? — спрашиваю я.
— Да. Думаю, меня скоро повысят.
Я улыбаюсь ей.
— Правда? Это фантастика.
— Да, мистер Стивенс сказал, что я молодец, и что в следующем месяце скорее всего у него будет для меня очень хорошие новости.
— Это великолепно, милая. Ты всегда была лучшей и дееееействительно заслужила это.
Дейзи улыбается в ответ.
— Дейзи?
— Что?
— Эм... по поводу вашего похищения…?
— Да?
— У тебя нет никаких побочных явлений?
Она хмурится.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, кошмары или плохие сны... или боязнь чего-то, типа фобии?
— Нет, — тут же отвечает она, и я чувствую огромное облегчение. — Сейчас все произошедшее больше похоже на сон, потому что такого не может быть. Но теперь я веду себя более осторожнее. Сейчас я бы не стала доверять незнакомым людям так легко, как раньше.
— Ты, наверное, испытываешь ненависть к людям, которые вас похитили?
— Нет, но чувствую себя виноватой.
— Виноватой? В чем?
— Потому что иногда вспоминаю о тех других девочках. Что случилось с ними? Где они сейчас? Живы ли они до сих пор?
Ее слова заставляют меня саму испытать чувство вины, поскольку я не могу рассказать ей, что не было никаких других девушек, всего лишь прокручивалась запись на магнитофоне.
— Девочек похищают каждый день, Дейзи. Просто такие событие никогда напрямую не затрагивали нас, мы особенно никогда не задумывались об этом, но даже если бы и задумывались, что бы мы могли сделать? По крайней мере, здесь мы не так беспомощны, как они.
— Думаю, ты права, — раздумывая, медленно отвечает она.
— Не думай о них, хорошо? Ты не сможешь помочь им, и тебе следует прекратить роптать, хотя бы в знак благодарности то, что ты вернулась цела и невредима.
— Далия, можно тебя спросить?
— Конечно.
— Этот мужчина, с которым ты встречаешься помог меня найти?
У меня тяжесть на сердце, потому что я никогда ничего не скрывала от своей сестры, но как я могу ей все рассказать?
— Да, — говорю я, хотя в некотором смысле это не совсем ложь. Он все же приложил руку к ее освобождению.
— Возможно, когда-нибудь я смогу лично поблагодарить его, — говорит она.
— Конечно, — отвечаю я с улыбкой.
— Да. Я очень хотела бы его поблагодарить. Дай мне свой адрес, я пошлю ему открытку.
Я диктую ей адрес, и мы заканчиваем разговор. Я долго пялюсь на флешку с Чубаккой, чувствуя себя виноватой и растерянной. Этот большой секрет вероятно мне придется хранить всегда, но, возможно, и нет. Возможно, когда я научусь летать и вытащу Зейна из его мира и этой жизни, я сяду и все расскажу Дейзи… все.
Я обертываю флешки в подарочную бумагу и спускаюсь вниз, чтобы посмотреть, как Ольга ведет подготовку к вечеринке.
13.
Далия Фьюри
Зейн был занят и попросил встретиться с ним в ресторане в восемь вечера. Это просто блестяще, потому что я могу помочь подготовить гостиную и спальню к предстоящему празднику. Я и Ольга заполняем гостиную воздушными шарами и серпантином, вешаем баннеры с днем рождения, потом я поднимаюсь в спальню и расставляю около ста свечей. Я выкладываю путь к кровати. Ольга говорит, что попросила Ноя позвонить ей, когда мы будем в десяти минутах езды от дома.
Я долго лежу в ванной и размышляю о предстоящей ночи. Мой коварный план очень прост — черное платье без рукавов с высоким горлом. Скучное, как ад, и больше подходит для похорон, но оно является прекрасным прикрытием того, что я надену под него. Боди, начинающимся от горловины шнуровкой до конца, а на спине, перекрещивающееся также зашнурованное кружево, оголяющее мою задницу. Я надеваю черные чулки и пугающей высоты туфли на каблуках. Естественно, я не одеваю трусики, при этом ехидно улыбаюсь. Зейн даже не может предположить, какой удар ожидает его.
Монашка снаружи и шлюха — внутри, я еду с Ноем, встречаться с Зейном в Parma. Мы прекрасно обедаем, но меня все же шокирует его скрытность. Ни разу за время обеда он не упомянул, что сегодня его день рождения. Он ведет себя, как всегда, я даже начинаю сомневаться — действительно ли у него сегодня день рождения. Кто ведет себя так, что ничего особенно сегодня не происходит? А что если Ольга ошиблась? Но уже слишком поздно что-либо менять, даже, если сегодня и не его день. Вечеринка все равно состоится, поэтому я улыбаюсь, смеюсь, ем, пью и трепещу от сдерживаемого внутреннего волнения от одной только мысли, какой сюрприз запланировала для него.
Уже почти десять тридцать, когда мы выходим из ресторана, и я поражаюсь — просто фантастически, как русские умеют хранить секреты. Лицо Ноя ничего не выражает, по нему невозможно прочитать о готовящихся планах. Он даже не подмигивает мне тайком, не улыбается и не потирает нос. Господи, глядя на этих выдержанных мужчин, я про себя молюсь, чтобы наша вечеринка прошла как по маслу и не ударила в грязь лицом. Где Стелла, когда она мне так необходима?
Мы входим через парадную дверь в дом и краем глаза я обращаю внимание, что Ной притормаживает.
— Я такая сонная сегодня, — говорю я, подавляя огромный зевок.
— Всего лишь пол одиннадцатого вечера, — отвечает Зейн.
— Может, выпьем, — предлагаю я, и направляюсь в сторону гостиной, за дверью, которой стоит полная тишина. Я открываю дверь, и вдруг Зейн хватает меня за плечи и дергает назад, прикрывая своим телом. От неожиданности я визжу. Какого черта? С молниеносной скоростью Зейн закрывает дверь, по-прежнему удерживая меня за руку, поворачивается к Ною.
— Почему не горит свет в этой комнате? — тут же требует он ответа, выглядя настороженным, голос низкий и напряженный.
Я кидаю взгляд на Ноя, чуть не смеясь. На секунду его лицо выражает классический вопрос: «вот дерьмо, какого хрена, я должен сейчас сказать»? Но я должна отдать дань уважения русским, они, действительно, являются закрытыми книгами, закрытыми, я имею в виду, намертво.
С совершенно каменным выражением Ной отвечает:
— Это моя вина. У нас произошло короткое замыкание, и я забыл включить свет. — Я зайду и включу свет, — тут же предлагает он.
Зейн заметно расслабляется, хотя по-прежнему мертвой хваткой держит меня за руку.
— Нет, все в порядке. Ты можешь идти. Спасибо.
Хотя он говорит совершенно спокойно, но не позволяет мне зайти первой.
— Подожди здесь, — говорит он и открывает дверь. Заходит, включает свет, и тут же ото всюду выскакивают его сотрудники, крича: «С Днем рождения!»