— Лети, пташка, — пренебрежительно говорит он.
Я чувствую стыд, слезы начинают жечь глаза. Ни один мужчина никогда не относился ко мне, словно я для него ничего не значу, будто я ничего не стою. Для него я всего лишь сексуальный объект. Вещь. Он решил, что я сама предлагаю ему себя, и просто продолжал совершать свои действия, несмотря на все мои возражения. Теперь он просто решил избавиться от меня. У меня подкашиваются ноги.
Я крепко сжимаю губы и бочком делаю шаг от него. Какая-то часть моего мозга пытается осознать, что только что произошло. Все хорошо, поскольку больше ты его никогда не увидишь, и никто никогда не узнает, что сегодня здесь случилось. Сегодняшнее происшествие относится к таким необъяснимым моментам, которые раньше с вами никогда не происходили. Влиятельный мужчина полностью сокрушил неопытную идиотку!
Я выпрямляю спину. Единственное, что мне остается сделать, это уйти с полным позором. Ну и что? Я делаю один шаг в сторону двери, потом еще один, затем следующий. Я кладу руку на дверную ручку, и вдруг у меня за спиной звучит его голос, теплый, как мед.
— Эй, если тебе когда-нибудь понадобится помощь или что-нибудь другое, позвони мне.
Мне не следует отвечать. По крайней мере это будет намного лучше, более достойно просто выйти за дверь, не обращая внимания на его слова. Вместо этого, я поворачиваюсь вокруг.
— Если ты думаешь, что мне потребуется что-то от тебя, то я просто сообщу тебе новость, что ты очень сильно ошибаешься. Ты можешь взять свое высокомерное предложение и засунуть его себе в задницу.
— Мир — опасное место, рыбка. Ты не знаешь, когда тебе потребуется рука помощи. Лучше иметь друга, чем врага.
Я презрительно смотрю на него. Такого рода человек никогда не сможет стать моим другом, поскольку он полная мне противоположность. У этого мужчины вместо крови лед. Я чуть в обморок не упала однажды на ферме по сбору жемчуга, когда увидела, как его собирают, рассекая раковину бедных устриц и копаясь в их плоти, пока не найдут жемчужину. Тьфу! Он такой же бесчувственный, как и те работники.
— Я бы все равно к тебе не пришла, даже если ты будешь самым последним человеком на этой гребанной земле.
Он пожимает плечами.
— Однажды ты придешь ко мне, и будешь страстно просить о помощи.
— Ты умрешь с верой в это.
— Я заставил тебя сильно кончить, используя только один палец, такого раньше с тобой не было. Ты вернешься за большим, — уверенно говорит он.
Я чувствую, как жар начинает подниматься по моей шее.
— Ты настоящий ублюдок, да?
— Похоже ты не веришь мне.
Я с отвращением качаю головой. Это бессмысленно, невозможно выиграть в споре с человеком, который даже не стыдиться использовать настолько грубые и наглые способы в достижении своей цели. Я открываю дверь и выхожу.
3
Зейн
Я наблюдаю, как она выходит из комнаты и слышу приглушенный звук ее шагов по лучшему полу из розового итальянского мрамора. Я нажимаю кнопку на селекторе. Ной практически мгновенно отвечает.
— Пришли ко мне Коррин, для развлечения, — говорю я ему, и убираю палец с кнопки.
Я открываю ящик и достаю презерватив, разрываю упаковку и раскатываю на член. Дверь открывается, и Коррин с соблазнительной улыбкой, прокрадывается в комнату. Блондинка с длинными ногами и большими сиськами, одетая в полупрозрачную белую блузку без лифчика, чрезвычайно короткую черную юбку, и как я уже говорил, без трусиков.
Я не люблю тратить время впустую.
Я хватаю ее за запястье и пришпиливаю к стене. Она задыхается, когда я разрываю ее блузку и оголяю грудь. Ее розовые соски уже стоят. Я смотрю на них не испытывая ничего, внутри меня мертвая тишина.
— Пососи мои соски, Зейн, пожалуйста, — умоляет она.
Я не в настроении. Если я возьму ее грудь в рот, то буду кусать причем сильно, потом останутся следы. Я чувствую, как ярость, перемешенная с жестокостью, кипит во мне.
Я отставляю руку в сторону, и она тут же кладет согнутую ногу на нее, беспрепятственно показывая мне свою выбритую, опухшую, уже готовую, поблескиваю от соков киску. Я еще ни разу не видел такой другой киски. Ее киску я хочу видеть всегда открытой и готовой для меня. Я не успокоюсь, пока не увижу ее в этой позе абсолютного подчинения. До того дня, пока я тренирую ее класть свою ногу мне на руку и умолять пососать ее соски, а потом жестко вбиваюсь в нее, я не получал удовлетворения.
Я скольжу прямо в маленькую дырку Коррин, которая издает хлюпающий звук. Сегодня этот звук меня раздражает. Я зажимаю ей рот ладонью и отворачиваю ее лицо в сторону, чтобы не видеть ее глаз, и жестко начинаю трахать.