— Доброе утро! — вежливость никогда не бывает лишней.
— Доброе утро, Маргарита! — вставая сказал Алексей.
— Здравствуйте! — обернувшись поприветствовала Мария.
В воздухе разлетался аромат чего-то вкусненького. Мария вернулась к своим делам.
— Да вы сидите, не отвлекайтесь, я на минутку. — сказала Алексею. — У меня есть к вам дело!
— Я весь внимание. — вежливо сказал управляющий окидывая меня цепким взглядом, особенно сконцентрировав его на промежности, которая была плотно обтянута леггинсами.
— Кхэм… — решила я вернуть его внимание к своим глазам. — Мне нужно установить замок на дверь, чтобы его можно было открыть только изнутри. Засов? Или как правильно это называется?
— Хм… думаю, это не проблема. Я вызову человека. — смущаясь ответил Алексей.
— Ну вот и отлично. Спасибо большое за помощь.
Отвернулась от Алексея и посмотрела на Марию.
— Мария, можно попросить у вас какую-нибудь кружку или бутылку с водой?
— Конечно — она обернулась и стала вытирать руки о полотенце. Потом открыла шкафчик слева от себя и вынула оттуда пластиковую бутылку с водой.
— Супер! Спасибо огромное! — я искренне обрадовалась, потому что теперь во время тренировки у меня будет меньше неловкости. Всегда пью много жидкости, когда выполняю упражнения. — Мария, ваша шаурма вчера просто свела меня с ума. Это было так вкусно, что я съела все до последнего кусочка. Спасибо!
Мария посмотрела на меня своими добрыми глазами и широко улыбнулась. Ответила:
— Спасибо большое.
Кожей почувствовала движение за своей спиной и поняла кто идет. Для этого мне оборачиваться было не нужно.
— Доброе утро! — хмуро произнес Павел. Мария в это время всполошилась и сразу потянулась за второй бутылкой воды. Поставила ее на стойку для Павла.
— Доброе утро! — синхронно произнесла наша троица.
— Маргарита, нам пора.
Оторвала локти от кухонного островка, с его прекрасными запахами и подошла к нему, сжимая в руках телефон и бутылку с водой. Оценивающий взгляд осмотрел меня полностью. Вроде в зеркале выглядела неплохо, что за скепсис?
Пропустил меня, позволив идти первой. Я не возражала. По памяти нашла нужную дверь и открыла.
В зале было солнечно и свежо. Я положила вещи на скамеечку и поняла, что не мешало бы взять полотенце.
Глядя в зеркало оценила своего мучителя.
Павел был одет в майку, которая открывала все мышцы даже не давая особого пространства для воображения. Его сильные руки, широкие плечи приковывали внимание. Рельеф у него прекрасный. Короткие шорты оголяли мышцы ног. Надо же, ни одной жиринки у человека, как только живет?
Он красовался, я видела что он искренне доволен своим телом.
Его движения перед зеркалом стали плавными, мягкими. Он сосредоточился на себе. Подошел к колонке и настроил синхронизацию со своим мобильником.
Приятная, интенсивная музыка полилась из колонок на стенах, создавая идеальный звук. Да, с такой акустикой заниматься будет одно удовольствие.
Заняла позицию у зеркала и стала разминать шею. Отстранившись от внешнего мира закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Не занималась наверное неделю, мышцы соскучились по нагрузке и я готова ее дать.
Павел тоже разминался, смотрел на меня открыто, явно о чем-то думая.
Старалась не акцентировать внимания на нем, иначе можно было сорваться, как хорош он бы в этой спортивной форме.
Закончила разминку и спросила:
— Я могу тренироваться по произвольной программе, или вы приготовили мне какие-то упражнения?
— Сегодня ты сама, я посмотрю.
— Ок.
Беру коврик, который висит рядом и начинаю отжиматься с колен. Обычно я все делаю довольно шумно, стараясь правильно дышать во время упражнений, но рядом с ним мне неловко. И я стараюсь издавать поменьше звуков.
Отжимаюсь, а он подходит. Я замираю. Присев рядом он кладет одну свою руку на поясницу, вторую под живот.
— Спину нужно держать ровнее. — его рука движется от поясницы к ягодицам. — Ты вся должна стать одной прямой линией.
Я вздрагиваю пылая адским пламенем гнева. Он едва успевает убрать руки.
— Вы обещали, что не будете ко мне прикасаться, пока я сама не попрошу. — со злостью выпалила я — Держите свое обещание. Я не просила трогать меня. И не попрошу! Я работаю у вас, но я не ваша шлюха!
Последнее практически криком. Он обалдел. Смотрит на меня с удивлением, как будто не верит. А я понимаю, что за эту выходку могу сегодня улететь домой…
Испуганно смотрю ему в глаза. Разжимаю машинально сжатые кулаки. Слезы рвутся, но я не даю им шанса. Фиг тебе, Павел Александрович, моих слез ты не получишь.
— Да как ты смеешь повышать на меня голос? — он отошел от шока. Мне конец.
Он напирает на меня, а я отхожу назад.
— Чтобы тебе было понятно: если я захочу — ты будешь моей шлюхой, захочу — станешь женой, захочу и ты вылетишь отсюда спичкой обратно в свою убогую жизнь. Цени то, что я тебе даю. — с каждым словом он становится ближе ко мне на шаг. Я боюсь до дрожи: трясутся ноги, сердце готово выпрыгнуть из горла. — И никогда, слышишь? Никогда не смей больше повышать на меня голос!
В его глазах искры. Я спиной упираюсь в зеркало и бежать мне больше некуда. Его руки блокируют меня с двух сторон не давая возможности выйти.
— Ты меня поняла? — даже не высказал, а прорычал. В нем столько злости, что я уже жалею, что родилась на свет. — Отвечай!
— Поняла. — шепотом сказала я, заглядывая ему в глаза.
— Повторяю тебе то, что уже сказал в первый день, — он смотрит на меня не отрываясь и кажется его гнев становится не таким ярким — все здесь мое. И ты тоже моя.
Он впивается в мои губы требовательным поцелуем, руки вжимают меня в его тело. Он требует, и когда я пытаюсь увернуться больно хватает меня за хвост запрокидывая голову, чтобы я не смогла вырваться.
Я злюсь. Это же харассмент какой-то!!! Какого черта. Но внутри меня наливается свинцовый жар. Мое тело снова предает меня. Голова кружится, и я пускаю его язык в свой рот. Пространство вокруг меркнет.
Грудь налилась и распухла. Низ живота онемел от предвкушения восторга. Я забываю как дышать, да мне и не надо. Мне хватает его жаркого поцелуя, властного языка который делает со мной что-то невыносимое.
Из последних сил я пытаюсь отстранится от него. Упираюсь руками в грудь. Вырываю себя с корнем из этого поцелуя.
— Пожалуйста, не надо. — умоляю его. Хотя все мое тело просит продолжения.
Кажется он не понимает, что я говорю. Туманный взгляд смотрит только на мои губы, руки не отпускают. И я повторяю.
— Я прошу, пожалуйста, не надо. — чуть тверже, но все равно шепотом обращаюсь к нему.
— Почему? — спрашивает тяжело дыша, пытаясь снова поцеловать меня, но уже в шею.
Пытаюсь увернуться. Отклоняюсь от болезненного касания. Нахожу в себе силы.
— Мне все еще больно. Я не могу… И не хочу… — пытаюсь соврать, ведь болевых ощущений у меня нет. Дискомфорт небольшой есть, но не более, да и тот от этого поцелуя вылетел из головы.
Он отстраняется, с неохотой отпускает меня из рук и отходит на пару шагов. Мы оба пытаемся отдышаться.
Смотрит голодным волком, в его шортах явно стало тесно и он делает движение поправляя свой член удобнее.
Облизываю пересохшие губы и стараюсь не смотреть в его глаза. Мне хотелось бы большего. Но стать для него постельной грелкой желания нет. Год врать ему о том, что мне все еще больно я тоже не смогу. Но потом что-нибудь придумаю.
Сейчас обошлось и ладно.
Сглатываю подступившую к горлу слюну и тянусь к бутылке с водой. Открываю и выпиваю половину залпом. Моя жажда иного характера, потушить ее водой сложно, но я очень стараюсь.
Он делает зеркально тоже самое. Беру коврик и отхожу от него подальше. Не хочу провоцировать. Не хочу, чтобы он был так близко ко мне. Губы горят, но дыхание выравнивается, можно продолжать упражнения.