— Мам, ну не плачь, ну мам… Мне без вас будет очень трудно. Я сама пока не представляю, что ждет меня там. Мне тоже страшно.
— Я понимаю, родная, — говорит мама и гладит меня по лицу теплой ладонью. — я все понимаю. Это твоя судьба и так надо. Просто сердце щемит от тоски.
Папа стремительно влетает на кухню и начинает маму успокаивать.
— Вера, ну будет тебе! Выросла дочка — надо дать ей дорогу. — говорит отец тоже обнимая маму за плечи. — зато у тебя есть я, и я точно никуда не денусь.
Мама улыбается сквозь слезы и встаёт.
— Я яичницу приготовила. Во сколько тебе ехать?
— Ой, меня в 10 ждёт Олеся Николаевна! — сказала и поняла, что драгоценное время утекает сквозь пальцы.
Я побежала в ванную. Нужно принять душ и смыть с себя липкую горечь скорой разлуки с родителями.
Быстро закончила с водными процедурами и взглянула на себя в зеркало. Надо же, взгляд как будто изменился. Осознанее стал, что-ли. Как будто я разом повзрослела и стала какой-то другой.
Ладно, не до этого сейчас.
Сейчас в одной руке фен, а в другой зубная щётка. Ехать примерно час двадцать, с пересадками в метро. Вроде успеваю.
Выбежав из ванны в полотенце помчалась в комнату. Так нужно одеться: трусы, бюстгальтер, носки, джинсы, свитер. Натягивая на себя одежду слышу сообщение на телефоне. Одно, другое, третье.
Хм, ладно, сейчас некогда.
Забежав на кухню к маме быстро поцеловала ее в щеку, наматывая на ходу шарф.
— Мам, пап, я уехала! — бросаю на ходу стандартную фразу.
— Удачи! — кричит мама из кухни. И я не вижу, но чувствую, что она скестит меня в воздухе пальцами, как делала это всегда.
Лифт, ну почему ты так долго едешь? Мне нужно спешить!
Ну наконец-то. Вышла из подъезда и бегом добежав до метро ворвалась в вагон, едва не прищемленная дверьми.
Фуф. Вот теперь можно немного расслабиться. Теперь меня везут, а от меня ничего не зависит.
Я вспомнила про сообщения, потому что телефон снова пискнул. Открываю чат и вижу, что Катя и Марина ведут оживленную переписку. Надо же, сколько пропущенных сообщений. Отмотав в начало беседы, стараюсь вникнуть.
Катя: Девочки, это труба!!! Вчера меня вызывала к себе ОлеНик. Я захожу, а там сидит Павел Пуров!
Катя: Это просто пиз***ц!!! Сидит, красивый до одури, смотрит…. Марина, ты была права, он действительно ищет ассистента из наших)))
Катя: Ну я не растерялась) обаяние на полную, глазками стреляю, вся такая из себя
Катя: А он вообще как-будто на пустое место смотрит, в итоге задал 2 вопроса: про национальность и как с английским
Катя: И все!!! Говорит идите, с вами свяжутся если решение будет в вашу пользу
Марина: Охренеть просто!
Марина: Я же тоже вчера была у ОлеНика и тоже с ним разговаривала!
Марина: Да я из кожи вон лезла, чтобы ему себя продать, даже слова ему вставить не дала
Марина: И ответ такой как и тебе — идите, позвоним
Катя: Он гей!! Я тебе говорю! Как можно не обратить внимание на меня? Он что слепой? Черт его возьми!!!!
Марина отвечает:
Марина: У меня так же. Он на стену с большим энтузиазмом смотрел, чем на меня(((
Марина: Мне никто так и не позвонил!(((((
Катя подтверждает то, что я итак знаю:
Катя: Мне тоже((
Я собираюсь с мыслями и внимательно взвешиваю, как бы деликатнее написать девочкам, что выбрал он в итоге меня. А пока я это делаю, обмывание костей Павла Александровича продолжается. В этот раз не унимается Катя.
Катя: Я думаю, что он выбрал какую-нибудь Шманову! Сраную заучку, чтобы уж наверняка у него на неё просто не встал…
Женя Шманова — наша однопоточница. Заучка и та ещё зазнайка в очках толщиной с учебник.
Марина: Эй, Куприна! Ты чё там молчишь? Тебя вызывала ОлеНик вчера?
Пишу и не знаю, какой ожидать реакции. Как же быстро мы стали конкурентами друг другу. А ведь ещё недавно танцевали и радовались как дети.
Я: Привет, дорогие! Да, меня тоже вызывала ОлеНик, я видела Павла Александровича.
И добавляю, чтобы больше не держать интригу:
Я: Он предложил мне с ним поработать
Первой приходит в себя Марина:
Марина: Чтооооооо????
Марина: Ты шутишь, Марго?!
Я: Нет, это правда, я не шучу. Завтра я улетаю в АЭ…
Тут уже не выдерживает Катя.
Катя: Охренеть просто. Из всех красивых и умных студентов Пуров выбирает самую убогую и нищую тебя…
Катя: Меня значит не взял, а тебя выбрал? Сука, почему так несправедливо! Это я должна быть на твоём месте!!!!
И Катя удаляется из чата. А я стою как оплеванная, в голову бьёт кровь, сердце стучит бешено. От злости, от обиды, от отсутствия поддержки.
Вижу что Марина что-то печатает:
Марина: Марго, ты прости Катю, она не со зла. Видимо что-то накипело! Я рада что он выбрал тебя)) сама я бы никогда не рискнула так далеко улететь одна. Да и Вадик у меня тут, люблю его дурака.
На сердце стало теплее, я благодарна Марине до слез за ее слова.
Я: Спасибо, Марина. Хоть ты меня поддержала…
Убираю телефон и с грустью смотрю в окно на горло бетонного тоннеля с миллионами проводов. Даже не замечаю, как добралась до места. Ноги сами принесли. Но жестокие слова Кати до сих пор перед глазами.
Получается, что все время нашей дружбы она была обо мне такого мнения? И все время просто притворялась?
Мда, я видимо не умею разбираться в людях. Иначе бы заметила подвох. Либо пока сферы наших интересов не пересекались — ей было интересно быть моей подругой?
Вопросы без ответа.
Пусть так.
Виолетта, секретарь ОлеНика на посту. Уже почти накрасила губы красной помадой. Не отрываясь от процесса говорит: «Проходи, тебя ждут».
Я вхожу. А чего теперь бояться? В кабинете точно нет Павла Александровича, а значит обойдемся без мандража. Олеся Николаевна с кем-то говорит по телефону и поднимает на меня глаза, машет приветственно приглашая проходить.
— Да, она пришла. Все в порядке. Да, я все передам. — пауза — Как скажете Павел Александрович, хорошего дня. Позвоню позже.
ОлеНик оторвалась от телефона, завершив звонок и теперь смотрит радостно на меня.
— Ну привет, Куприна! Твой начальник уже волнуется, — смеётся ОлеНик — вот звонил, интересовался, пришла ли ты подписывать документы.
— Доброе утро! Пришла конечно.
— Давай побыстрее со всем разберемся. Тебе еще собраться надо, да и с родителями побыть.
— Да, что от меня требуется? Договор я изучила, ничего криминального не нашла.
— Ну я же говорила тебе, что ничего такого в нем нет. Все нормально. Давай подпишем.
Она протягивает мне два экземпляра трудового договора, который я уже пролистала вчера вечером. Наверное стоит еще раз пробежать глазами, чтобы удостовериться, что никаких правок в документе нет.
Я снова прошлась по основным пунктам и ничего подозрительно не увидела. Листая документы обратила внимание на подпись Павла Александровича.
Даже подпись у него была красивой.
Даже его простая понятная и лаконичная подпись. Всего две буквы П, которые сплелись в каком-то нереальном танце. Первая П имеет замысловатый вензель в шапочке, вторая чуть меньше. Обе написаны с серьезным нажимом, как-будто это не рядовой документ, а то, что было заранее изучено просчитано и выверено до строчки.
Красиво, властно, сильно и просто.
Я ставлю свою подпись напротив по всем пунктам. А тут много интересного. Например:
# Одежда и обувь. Во время работы с Павлом я могу носить только то, что будет подобрано мне для работы, включая домашнюю одежду и белье.
Ставлю подпись.
В целом это даже хорошо, мне не придется тратить на это деньги. Но пункт про белье меня смущает. Неужели ЕМУ так важно, что будет надето на мне под одеждой. Хотя какая мне разница. Наверное у таких как он есть свое понимание. Все должно быть по высшему разряду, даже трусы ассистента.