Тем временем в моём доме прочно образовалось женское царство. Сестра, хоть и не показывала этого, сначала настороженно приняла Скарлетт и не раз пыталась завести со мной разговор, уверен ли я в своём решении привести в дом неведомо кого, но вскоре оттаяла, особенно после того, как я поведал ей вкратце историю девочки. А Корина, светлая душа, так и вовсе восприняла нашу гостью, как новую подружку, да ещё такую интересную. Я продолжал каждый день заниматься со своей нечаянной подопечной, она вгрызалась в новые знания с жаждой голодающего, и порой мне приходилось одёргивать себя, чтобы не строить планы, чему и как буду учить её дальше. Ребёнку нужно найти семью и уже они будут заниматься её образованием, это точно не моя забота.
Через неделю после нашего разговора в кабинете, после суда над Ракушами, на который я Скарлетт естественно не стал брать, когда я вернулся домой, меня встретила тишина. Вызвав мажордома, поинтересовался, где все. Девочка, как мне доложил Баккот, гуляла в саду с Кориной, и я решил её пока не трогать. Надо бы сообразить, как подать эту информацию. Зайчишке будет важно узнать, что к “родственникам” и в пансионат она уже точно не вернётся. Но вместе с тем, я пока затрудняюсь ответить, а куда же ей оправляться. Да и стоит ли говорить всю правду о том, чем всё это закончилось? Она ведь ребёнок, хоть и смышленая не по годам, а тут смерти, казни. Мне, пожалуй, не помешает совет. Виттория должна сейчас находиться в гостиной. Туда то я и направляюсь.
Сестра действительно здесь, сидит у окна и читает книжку. Притом, настолько увлечена, что даже не сразу меня замечает. Подхожу ближе и взгляд цепляется за довольно интересную картину, которая разворачивается в саду за окном. Скарлетт стоит на ветке, забравшись почти на самую верхушку старой черешни, и собирает ягоды в бумажный кулёк. И как только залезла в платье? А Корина, сжав руки на груди, с восторгом и ужасом одновременно следит за своей подругой. Виттория, услышав моё приближение и проследив за моим взглядом, тоже обращает внимание на девочек, и потрясённо выдыхает. А потом подрывается с места, чтобы бежать в сад.
— Великая Праматерь, она ведь может упасть оттуда. Надо сказать, чтобы немедленно слезла. Тьен, беги немедленно спасай.
— Смотри, Рия. — останавливаю сестру, положив руку на плечо. — Её не надо спасать. По крайней мере, не от дерева.
Указываю на девчонку, а та уже действительно довольно ловко спускается сама, прижимая к груди кулёк, который с нижней ветки передаёт Корине, а затем, повиснув на руках, прыгает на землю. Даже вздумай я бежать на помощь, успел бы лишь к моменту, как они с моей племянницей чинно садятся на лавочку и принимаются трескать за обе щеки спелую черешню. На это дерево и я в детстве любил лазить. А на верхушке ягода самая вкусная.
— И чему ты улыбаешься? — возмущённо ворчит сестра. — Она ведь девочка, это опасно.
— Перестань. Она выжила на улице, это намного опасней нашего сада. — хмыкаю я.
Рия тут же вздыхает тяжело, но возразить ей нечего. Садится обратно в своё кресло, но книгу уже не трогает. Смотрит на меня со странным выражением.
— Дан возвращается через три дня. Мы с Кори уедем послезавтра. Ты уже решил, как быть со Скарлетт?
Она, как всегда, умеет спросить о главном. Сажусь напротив, беру с тарелки, на столе между нами, яблоко и начинаю его крутить в руках. Дурная детская привычка.
— Нет. Вот как раз пришёл с тобой советоваться.
— Вот как? Неожиданно. Мой самый умный на свете брат просит совета? Эту дату надо запомнить. — смеётся Виттория.
— Умному человеку совета не зазорно просить, тем более у старшей мудрой сестры. — не остаюсь я в долгу, иронично улыбаясь.
— Кто ты, льстец, и куда дел моего Тьена? — наигранно пугается она, но тут же принимает серьёзный вид. — Так о чём ты хотел посоветоваться?
— Сегодня был суд над опекунами Скарлетт. Их признали виновными.
Она вскидывает брови и веселье полностью покидает её взгляд. Смотрит на меня пару, секунд, размышляя.
— Ты будешь ей это говорить?
— Да. Думаю, она должна знать, что смерть её бабушки и то, как с ней самой поступили, не осталось безнаказанным. Да и я обещал ей, что позабочусь, чтобы им воздалось.
— Ну если обещал… — тянет Рия. — По правде сказать, ты меня очень удивил, когда решил принять столь активное участие в судьбе этой девочки.
— Что тут удивительного? Думаешь, я не могу просто помочь ребёнку? — подозрительно щурюсь я. Неужели меня таким чёрствым считают?