— Его величество, приказал мне возвращаться в столицу и занять пост Главы Департамента Госбезопасности, — поделился лорд. — Так что, в Лоррае я на этот раз немного задержусь, пока приму все полномочия.
— А как же герцог Фалхарт? Я думала, он пока не собирается уходить в отставку? — вскинула брови Виттория, поправляя слюнявчики на своих годовалых близнецах. Я так и не поняла, как Корина умудрилась уговорить родителей назвать её младшего брата Корином. Хоть Камэли повезло, и имя ей выбирала мама.
— У Яргарда возникли некоторые сомнения в его… лояльности… — нахмурился Севастьян. — И не все методы моего уже бывшего начальника нашему королю по душе. Собственно, моей первой задачей и будет разобраться в деятельности моего предшественника. Скорее всего, я теперь буду основную часть времени проводить в столице. Яру нужен тут надёжный человек.
— Это — замечательная новость, — улыбнулась леди и сунула ложку каши в рот зазевавшейся Ками. С Корином точно такой же манёвр провернула их нянюшка Шанна. — Родителям сообщишь? — Виттория промокнула пухлые губки дочки салфеткой.
— Чуть попозже. Иначе уже завтра меня потащат знакомиться с очередной "очень милой и подходящей", — поморщился мужчина, а я непроизвольно навострила уши. О чём это он?
— Их желание видеть тебя женатым оправдано, — хмыкнула Виттория.
— А вот методы оставляют желать лучшего. Мне не по душе быть племенным жеребцом, которому чуть ли не в зубы заглядывают.
— О, поверь, твои зубы и всё остальное уже все давно по достоинству оценили, слишком уж ты желанная партия, — рассмеялась сестра моего лорда, заставляя его раздосадовано нахмуриться, а меня опустить взгляд в тарелку, чтобы не выдать своего смятения. — Больше чем тебя, в мужьях хотели видеть разве что самого короля, но он уже занят, так что теперь это бремя полностью твоё. Но мой тебе совет. Не спеши. Присмотрись. Не бери пример с друга, ему с его…супругой можно только посочувствовать.
Мне показалось, или леди действительно на меня смотрела, когда советовала брату присмотреться и не спешить? Так хочется верить, что она на моей стороне. Они с Севастьеном очень близки, и он скорее сестру послушает, чем родителей. Хотя, кому я вру? Никого он не послушает, если решит что-то. Но всё равно, было бы здорово, если бы леди Виттория считала меня подходящей парой для её любимого брата.
— Ты права, конечно, — кивнул он.
— Дядя, а это правда, что ты ухаживаешь за леди Эминой Олард? — спросила внезапно, молчавшая до этого момента Корина. Все тут же повернули к ней головы. — Что? Сплетни об этом уже давно ходят. Говорят, вы с Яргардом даже соперничаете за внимание этой девушки.
— Это неправда. Между Эминой и Яргардом точно ничего нет. Не верь всему, что говорят, — сурово сдвинул брови Севастьен.
— Так вы же мне правду не говорите, — тут же обиженно надула губы Кори.
— Потому что ты, моя дорогая, ещё не научилась держать язык за зубами, — тут же отрубила леди Виттория.
Тут она права, конечно. Есть у моей подруги такая слабость. Именно поэтому я изо всех сил старалась не выдать ей своих чувств к её дяде. Иначе о них бы знали все в её семье и он сам в первую очередь. Но иногда это было чревато вот такими вот моментами. Даже не подозревая, что делает мне больно, она порой делилась сплетнями о герцоге и тех, кого прочили ему в жёны. Слышала я и о леди Эмине. Но мне казалось, что мой лорд не станет соперничать с собственным другом, поэтому и не воспринимала эту незнакомую мне леди, как реальную соперницу. А теперь я даже не знаю что думать.
— И всё-таки, — не отстаёт Кори. — Это правда? Ты ухаживаешь за ней?
И я замираю, боясь дышать, ожидая его ответа.
— Да. Леди Эмина мне очень нравится, — наконец произносит Севастьен, вонзая нож в моё больное им сердце.
Не смотреть, не выдавать себя. Сжав вилку так, что побелели костяшки, я хмуро пялюсь в свою тарелку, пытаясь унять боль и яростную ревность.
— Нравится? Всего лишь? — продолжает измываться надо мной ничего не подозревающая подруга. — А как же любовь? Страсть? Романтика?
Он смеётся. Этот звук всегда наполнял меня ощущением игристого счастья, а сейчас во рту появляется привкус горечи.
— Ох, Кори. Рано тебе такое спрашивать.
— Мне почти пятнадцать! — возмущённо вопит та.
— Вот я и говорю, что рано, — подмигивает Севастьен, поднимаясь из-за стола. — Всё, дамы. Прошу меня простить. Долг зовёт. Скар, сегодня вечером позанимаемся. Проверю, что ты за месяц выучила.